Бумажный лебедь

Я даже не подозревала, что беременна, пока не пришла на плановый осмотр плеча. Доктор спросил, когда у меня в последний раз были месячные. Я думала, цикл сбился от стресса или, может, из-за того, что я пару недель не принимала противозачаточные, однако анализ подтвердил подозрения врача. Известие оказалось и радостным, и горьким, ведь отец и дед ребенка враждовали и рассудить их могли только юристы.

Повсюду, где бы я ни появлялась, меня встречали вспышки фотоаппаратов. Что настрочат репортеры, если узнают про беременность? Или про то, что я люблю своего похитителя? Что сделает отец? Отправит меня на аборт? А если не получится – не наймет ли психиатра, чтобы тот признал меня невменяемой? А как Дамиан отреагирует на новость? Его ждала тюрьма. Я не знала, надолго ли, в любом случае это усложняло ситуацию.

Я никому не рассказала. Как бы трудно мне ни приходилось, мысль о том, что среди хаоса развивается новая жизнь, вела меня сквозь тьму, словно луч маяка. Я подолгу сидела с отцом и Ником, лелея свою маленькую тайну, пока мужчины обсуждали судебные издержки и правовые стратегии. Мне хотелось, чтобы тяжбы завершились до того, как округлится мой живот, поэтому я притворялась заинтересованной. Утверждала одно, запрещала другое. Я пришла на оглашение приговора на четвертом месяце беременности. Во мне жила частичка Дамиана, и пусть другие сочли бы это неправильным, я была рада, что оставила ребенка.

Узнав о моей беременности, отец не смог скрыть досады. Он решил, что Дамиан таким образом с ним поквитался, что ребенок стал финальным аккордом его козней.

Как же сильно мы заблуждаемся, когда мним себя центром вселенной. Как много сил прилагаем, чтобы подогнать происходящее под свои теории. И как же слепо мы потакаем накрученным эмоциям – хорошим, плохим, злым.

Отец верил только в то, во что хотел. Дамиан – тоже. Мне оставалось разорваться между ними либо принять тот факт, что я не в силах поменять их взгляды.

Порой я думала, не сошла ли с ума, не совершила ли ошибку. Не подвели ли меня наивность и доверчивость? Вдруг Дамиан и правда играл моими чувствами? Да, он меня не пристрелил, однако не провернул ли он план похитрее? Не вбил ли клин между мной и отцом, отправив меня домой с ребенком в животе?

«Он тебя использовал», – заявил отец.