Бумажный Тигр (III. Власть)

Но мисс ван Хольц даже не взглянула в его сторону. Она смотрела на огромного паука, скорчившегося в своём углу. Смотрела так, будто тот был оракулом, изрёкшим истину божественной, немыслимой силы, облечённую всего в несколько слов. Истину, размышлениям над которой можно посвятить годы.

— Так это правда? — спросила она. Револьвер был тяжёл для неё, ей пришлось держать его двумя руками, чтобы поднять и навести на Розенберга, — Это всё правда? Ах ты дрянной старый паук!.. Ты мог догадаться раньше! Мог предупредить! Мог…

Округлая голова Розенберга заворочалась на паучьем торсе.

— Поздно, — выдохнул он, исторгнув на грудь две струйки мутной жижи, — Знай я с самого начала, но… Крамби никому не сказал. Даже мне.

Лэйд хотел было шагнуть к мисс ван Хольц, чтоб мягко перехватить оружие, но это ему не удалось. У неё в самом деле был чертовски острый слух, а может, отчаянье обострило все её органы чувств до нечеловеческого уровня.

Револьвер мгновенно повернулся в сторону Лэйда.

— Стоять, — приказала она, — Иначе первая пуля, которую я выпущу, будет ваша.

Лэйд покорно остановился. Человеку, способному на вес определить качество виргинского табака в тюке и количество примесей в масле, не требуется прикладывать значительных усилий, чтоб отличить ложь от правды. Мисс ван Хольц определённо не лгала.

Отступив в угол кабинета, не обращая внимания на клочья паутины, липнущие к её платью, она взяла револьвер так, чтобы держать на мушке их обоих. Но Лэйд в данный момент не интересовал её как собеседник, только лишь как препятствие или угроза. Ей нужен был Розенберг. Только он.

— Это из-за тех монет? — спросила она, — Из-за тех чёртовых монет?

— Да. Они не были возвращены. А я узнал об этом слишком поздно.

— И мы… мы…

Револьвер в её руках задрожал, как дрожали паучьи лапки самого Розенберга.

— Да, — тихо произнёс он, — Крамби приговорил всех нас, сам того не зная. И теперь мы все во власти демона, мисс ван Хольц. Мы — его собственность. А вы знаете, как он распоряжается своей собственностью.

— Значит, и меня… и я… и…

Она давилась словами — подбородок прыгал, губы дрожали. Но револьвер в её руках даже не шевельнулся, точно в её руках осталось больше силы, чем во всём теле. Из огромных немного раскосых глаз беззвучно текли слёзы.

Глаза паука беспокойно зашевелились. У них не было зрачков, оттого Лэйд не мог определить, в какую сторону они смотрят.

— И вы тоже. До вас ещё не дошла очередь, но непременно дойдёт. Возможно, ваше тело уже начало меняться. Вы уже ощущаете пугающие изменения, но надеетесь, что он отступиться или что-то спасёт вас. Нет, мисс ван Хольц. Этого не случится. И я…

Пуля ударила ему в голову, отколов одну из хелицер, точно сухой лепесток. Голова Розенберга дёрнулась, шесть чёрных глаз выкатились из орбит, словно пытаясь разглядеть что-то, что заметили только в последнюю секунду его существования. Какую-то деталь, которую всё не было времени разглядеть, какую-то последнюю крохотную цифру, прятавшуюся среди прочих знаков и запятых в углу запутанного и сложного вычисления…

Вторая пуля ударила прямо в лоб, отчего голова Розенберга хлюпнула, будто гнойник, и бессильно повисла. Лопнувшие глаза превратились в пустые отверстия черепа, но те, что были украшены бесполезными очками, уцелели. И продолжали смотреть на Лэйда до тех пор, пока всё не было кончено.

Пули врезались в паучье тело почти не встречая сопротивления, как в мягкую подушку, заставляя его содрогаться и колыхаться, вминая в стену. Несколько перебитых паучьих лап упало на пол, в груди открылось истекающее гемолимфой отверстие, сквозь которое видны были какие-то опадающие и сдувающиеся жёлтые пузыри в обрамлении алых влажных отростков.

В какой-то момент тело Розенберга, точно сдувшийся мяч, опало за письменным столом. Надувшееся брюхо потеряло упругость, опало, грудь повисла, трепещущие лапки, бессмысленно цеплявшиеся за мебель, вытянулись вниз и остались недвижимы. Уцелевшие глаза Розенберга больше не были глазами — просто мёртвые чёрные бусины, ничего не видящие и ничего не выражающие.

* * *

Мисс ван Хольц обессиленно опустила револьвер. Её трясло, точно отдача крупнокалиберного револьвера только сейчас проникла в её тело и теперь искала выхода, заставляя дрожать все его члены.

— Зря, — только и сказал Лэйд, не делая попытки подойти, — Весьма поспешный поступок и весьма недальновидный. Я уверен, что смог бы найти способ заставить его говорить.

Мисс ван Хольц молчала, разглядывая ставший бесполезным револьвер. Точно удивляясь тому, как этот кусок металла смог учинить такие разрушения с телом Розенберга.

— Говорить… — пробормотала она, не глядя на Лэйда, — Вы так и не поняли, с кем связались, Лэйд. Он… Розенберг был прав, его власть необъятна. И я слишком хорошо представляю, как он ей распорядится. Это значит, и я…

Свободную руку она прижала к груди. Осторожно, как прежде прижимала самодельный бинт к ране Лэйда. Точно боялась обнаружить под тонкой перепачканной тканью платья что-то…