Бумажный зверинец

Моя реакция удивляет Бетти. Она поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и смеется.

– Я все забываю, что ты не понимаешь значения всего этого, – она садится в кровати. – В Америке негры и белые разделены: разные места проживания, работы, учебы.

Я киваю. Это довольно знакомо. Здесь, в японской половине города, расы и этнические группы тоже живут обособленно. Есть высшие и низшие расы. Например, многие рестораны и клубы разрешается посещать только японцам.

– Законы утверждают, что белые и негры могут ездить вместе на автобусах, но секрет Америки в том, что законы не выполняются большинством населения страны. Мой сын со своими друзьями хотят это изменить. Они вместе ездят на автобусах, чтобы заявить о своем отношении к этой проблеме и найти сочувствующих людей. Они ездят там, где люди не хотят, чтобы негры сидели на местах, предназначенных только для белых. Там, где люди озлобляются и сбиваются в толпу, где уровень опасности и насилия просто зашкаливает.

Это кажется очень глупым: делать какие-то заявления, которые никто не хочет слышать, говорить там, где лучше молчать. Что могут изменить несколько парней, разъезжающих на автобусе?

– Я сомневаюсь, что это может что-либо изменить, повлиять на кого-то. Но не в этом дело. Для меня достаточно того, что он говорит об этом, не пытается замолчать проблему. Он делает все, чтобы этот секрет невозможно было скрыть, а это хоть что-нибудь да значит. – Ее голос полон гордости, и она кажется такой красивой, когда говорит с воодушевлением.

Я подумал над словами Бетти. Американцы склонны страстно говорить и горячо выражать свое мнение о тех вещах, в которых они совершенно ничего не понимают. Они считают, что необходимо привлекать внимание к проблемам, которые другие люди хотели бы замолчать или забыть.

Но я не могу избавиться от того образа, который возник в моей голове после слов Бетти: молодой человек стоит во тьме и одиночестве. Он говорит, и его слова всплывают вверх как воздушные пузыри. Они взрываются, и мир становится чуть ярче, не таким удушающе молчаливым.

Я читал в газетах, что в Японии они хотят предоставить тайваньцам и маньчжурцам места в Имперском парламенте. Британия все еще сражается с местными боевиками в Африке и Индии, но, скорее всего, будет вынуждена предоставить колониям независимость. Мир действительно меняется.

* * *

– Что случилось? – спрашивает Бетти. Она вытирает пот с моего лба и отодвигается, чтобы до меня доходило больше воздуха из кондиционера. У меня озноб. На улице гигантские дуговые лампы все еще выключены, до восхода далеко. – Опять кошмар?

Мы провели вместе уже много ночей с того первого раза. Бетти нарушила мою рутинную жизнь, но я не жалею. Эта была жизнь человека, одной ногой стоявшего в могиле. Бетти вернула мне интерес к жизни после стольких лет выживания под океаном во тьме и молчании.

Однако пребывание рядом с Бетти вскрыло что-то во мне, и теперь воспоминания возвращаются одно за другим.

* * *

Если все становилось действительно невыносимым, мужчины могли воспользоваться услугами женщин для утех из Кореи. Однако нужно было заплатить дневное жалованье.

Я решился на это только однажды. Мы оба были ужасно грязные, а девочка совершенно не двигалась – как мертвая рыба. С тех пор я больше не ходил к женщинам для утех.

Друг рассказал мне, что некоторые из девочек были там не по своей воле – проданы Императорской армии, и, возможно, моя и была одной из таких. Я совершенно не жалел ее. Слишком устал.

* * *

Из книги «Американская история для простых ребят», 1995 г.:

И когда все начали терять работу и выстраиваться в очередь за супом и хлебом, выходит такая Япония и говорит: «Слышь, Америка! Давай построим зашибись какой туннель, потратим тонны баксов и наймем кучу работяг, чтобы наша экономика опять зашевелилась. Чё думаешь?» И идея в принципе сработала, поэтому все такие: «Домо аригато, Япония!»