Бунич Игорь – В центре чертовщины

указателем места огненной вспышки. Сейчас там было темно, исчез даже чёрный столб

дыма. Если и днём находить дорогу на болотах было нелегко, то ночью эта задача

становилась вдвое сложнее.

Поравнявшись с дамбой, он резко повернул лодку вправо и заскользил вдоль насыпи

на север. Других указательных знаков у Боба не было, оставалось полагаться на память и

знание этой своеобразной, покрытой травой и водой местности. Он вертел головой из

стороны в сторону, лучом выхватывая из темноты притаившийся пенёк или едва заметный

пригорок, при столкновении с которым его лодка вышла бы из подчинения, а сам он

вылетел бы в трясину.

Промчавшись минут десять на предельной скорости, он выключил двигатель, и судно

неуклюже заколыхалось из-за резкой остановки. От оранжевой вспышки и дыма не

осталось и следа. Ни проблеска света — только тёмный низкий контур дамбы по левую

руку. Ничего, кроме длинной узкой земляной насыпи около восьми футов высотой, на

гребне которой с трудом могли разъехаться два джипа.

Боб настороженно вслушивался в тишину. Издалека донеслись голоса людей. Трудно

было определить расстояние до них. Может быть, четверть мили, может быть, больше. Он

даже не был уверен, что правильно определил направление, откуда раздавались голоса. Он

включил двигатель и двинулся туда, где, как ему казалось, находились люди. Неожиданно

днище зацепилось за густые кусты, и лодка остановилась. Выпрыгнув, Боб рывком

освободил нос лодки и снова прислушался. На этот раз голоса звучали ближе, и Маркиз

понял, что крики адресованы ему. Люди заметили единственный источник света на

болотах — луч от фонаря на его голове. Всё остальное было погружено в темноту. Прежде

чем Маркиз обнаружил людей, он увидел валявшиеся повсюду обломки самолёта. Бойня!

В тот момент Боб оказался единственным, кто способен был помочь пострадавшим.

Один из голосов звучал громче остальных. Боб повернул голову на крик. Тонкий луч

света выхватил из тьмы лицо, торчавшее из воды так, словно остального тела не было

вовсе. Голова погружалась в воду и снова появлялась на поверхности. Маркиз, сам

находясь на грани истерического обморока, выпрыгнул из лодки и ринулся по воде к

утопающему. Он схватил его и неловко втащил на подвернувшийся обломок. Похоже, у

мужчины были переломы обеих рук и ног. Маркизу показалось, что его сейчас вырвет. Он

подумал: “Где-то рядом должны быть и другие”.

Действительно, прямо перед ним ещё четверо или пятеро человек, пристёгнутых к

креслам, почти погрузились в болотную воду. Боб кинулся к ним. Его охватило ощущение

одиночества и невероятной беспомощности. Крики людей, видевших в Маркизе

единственного спасителя, переросли в оглушительный рёв. Боб говорил подбадривающие

слова, просил всех успокоиться, обещал, что помощь вот-вот подоспеет.

Он старался действовать как можно быстрее и не сосредотачиваться на собственных

ощущениях ужаса и безысходности. То и дело Боб натыкался на уткнувшихся лицом в

мелкие лужи. Эти люди уже погибли. Трупы в креслах среди зарослей осоки походили на

манекены. Многие были полураздетыми или совсем обнажёнными. Одежда с них была

сорвана резким порывом воздуха при ударе. Порой Боб кидался к беспомощно

распростёртому телу, но это были лишь остатки кресла. Он стаскивал тонущих в свою

лодку. Но судёнышко было небольшим, а людей было много. Крики и стоны не затихали.

Напротив, они становились всё оглушительнее. Боб поднял глаза к небесам, моля о

помощи, и снова бросился к людям, ожидавшим его среди обломков лайнера на болоте.

Аэропорт береговой охраны в Опа-Лока получил донесение из Майами примерно в

23 часа 45 минут. Через несколько секунд прозвучал сигнал тревоги для вертолётчиков.

Авиамеханик Чарлз Каннингем, вскочив с койки, немедленно направился на взлётную

площадку, где среди прочих вертолётов и гидропланов красовались ХХ-52 и ХХ-52А.

Лейтенант Майкл Маккормек уже был там вместе с остальными членами экипажа.

Лейтенант Билл Ходжес, сидевший в гостях у приятеля и вызванный по телефону, не теряя

ни минуты, отправился в аэропорт.

Вертолёт Майкла Маккормека поднялся в воздух первым в 23 часа 55 минут. Майкл

повёл его к западу, в густую тьму над Эверглейдскими болотами. Впереди не было ни

огонька, ничего, что могло бы указать на место катастрофы. Диспетчер из Майами

сообщил, что 401 исчез с экрана радара примерно в восемнадцати милях к северо-западу

от международного аэропорта.

Звёзды светили ярко, но луны не было. В 0 часов 15 минут Маккормек начал

прочёсывать лежавшую внизу трясину лучом прожектора с высоты 500 футов. Поначалу

были видны лишь обширные заросли осоки, окружённые озерами стоячей воды.

Местность более безжизненная, чем равнины Канзаса. Затем вдали мелькнул слабый,