Бунт отверженных

Он повернулся лицом к Садыкову и, стараясь придать своему голову уверенность, произнес:

– Я что-то тебя не понял, Марат. Это что, предъява? Тогда обоснуй ее. Ты знаешь, что бывает с теми, кто обижает честного сидельца? Их опускают всей хатой. Это тебе понятно, молодой?

Двое сидящих с ним в камере мужчин поднялись со своих топчанов. Им было интересно понаблюдать за словесной дуэлью двух арестантов.

– Ну, давай, предъявляй мне свои обвинения, а я их послушаю.

Садыков уже готов был ринуться в бой, но вовремя вспомнил слова своего адвоката о возможной провокации в камере. Он сел на топчан и, взглянув на сокамерников, примирительно произнес:

– У меня нет предъяв к нему. Но, я не хотел бы находиться с ним в одной камере. Кто-то из нас должен поменять хату.

– Если тебе не нравится наше общество, тогда другое дело. Однако обвинять старого человека в смертном грехе – дело нехорошее. Запомни, молодой человек, в камере все одинаковы – и сильные, и слабые. Главное в жизни всегда придерживаться законов, а ты их, похоже, не знаешь. Мне вот лично абсолютно наплевать, кем ты был на воле: авторитетом, лидером или кем-то еще, в камере ты, как и я, обычный зэк. Поэтому прежде чем что-то прогнать, нужно подумать о возможных последствиях базара. Вкатил в тему?

Садыков насупился. Если бы он сейчас был на воле, то не стал бы слушать этих людей, но здесь, в этом каменном мешке, он не только слушал, но и делал соответствующие выводы. Когда перед ним появилась надежда на освобождение, оставаться дальше в этой камере ему явно не хотелось.

– Ты извини меня, старик, я погорячился немного, – еле выдавил он из себя. – У меня к тебе нет никаких претензий.

– Вот и ладушки, – облегченно произнес дядя Вася. – Ты думаешь, я тебя не понимаю, Марат? Я тоже был в молодости таким же горячим. С годами я стал мудрее. Ты знаешь, чем отличается мудрый от умного человека? На умного дядю, работают дураки, а на мудрого – умные люди. Вот в чем заключается диалектика жизни. Не мы это придумали, не нам это все ломать.

Садыков еще раз взглянул на дядю Васю и лег на жесткий топчан, который в этот раз показался ему не таким уж жестким.

***

Время шло, приближалась осень. Следствие по массовой драке на островах все больше заходило в тупик. Потерпевшие, которые еще месяц назад требовали правосудия, неожиданно стали в массовом порядке писать заявления с просьбой не привлекать к уголовной ответственности задержанных парней. Проводимые следственные действия теряли свою динамику и стали формальными. Ведущие следствие сотрудники правоохранительных органов все больше и больше удивлялись тому, как дело медленно становилось в ряд не имеющих судебной перспективы. Вскоре милиция освободила практически всех участников драки на островах, так как ни один из потерпевших не смог опознать в них тех, кто напал на них во время летнего отдыха. Руководство МВД было в полной растерянности, уголовное дело о массовой драке разваливалось прямо на глазах.

Наумов сидел в кабинете и внимательно слушал доклад Белова.

– Вчера при встрече источник сообщил, что три недели назад к ним попали адреса проживания потерпевших. Кто их передал, он не знает. По приказу Дерябина и Антонова бойцы выехали к потерпевшим и заставили их изменить показания.

– Интересно, интересно, – произнес Наумов и обхватил подбородок ладонью. – Я предполагал подобное развитие событий, но не думал, что они сделают это так быстро, во время предварительного следствия. Теперь ты понял, почему никто из потерпевших не опознал Садыкова? Надо отдать им должное, умные попались ребята. Выходит, они переиграли нас и в этот раз, Белов. Интересно, откуда они получили сведения о потерпевших? Неужели кто-то слил им эту информацию? Я не думаю, что утечка произошла у нас в министерстве, скорее всего, протекло в Приволжском отделе милиции.

– Я тоже так думаю, товарищ полковник. Утечка могла произойти лишь из следственного отделения Приволжского отдела милиции, ведь сначала они вели это уголовное дело. Кстати, адвокат Садыкова раньше работал там, насколько я знаю. Судя по отзывам его сослуживцев, хитрый был парень. Из каждого уголовного дела, что он вел, всегда извлекал для себя определенную выгоду. Я думаю, он достал списки потерпевших через кого-то из знакомых по прежней работе.

– Да, Белов, солидно они работают. Нам с тобой у них поучиться следует. Ты только посмотри, ведь кроме тебя ни один оперативник не смог привлечь к сотрудничеству ни одного человека из этой банды, – произнес задумчиво Наумов. – Неужели руководство республики считает, что все это детские игры и ситуация рассосется самостоятельно?

– Константин Николаевич! Мне кажется, что там, наверху, просто боятся признаться в том, что в столице республики образовалась и действует мощная преступная группировка. Они боятся признаться, так как их признание повлечет большие кадровые изменения в Обкоме КПСС. Вы же сами понимаете, им проще считать эту группировку хулиганствующей, которую можно легко разобщить, чем организованной.

– Ты не кипятись, Белов. Что еще говорит твой источник?