Бунт отверженных

– Он сообщает, что группировка начинает вооружаться. Теперь малолетки Антонова при совершении квартирных краж, помимо денег, хрусталя и золота, ищут охотничьи ружья и боеприпасы к ним. Если вы не в курсе, многие граждане так и не зарегистрировали купленные ружья. Кто-то умер, кто-то заболел и так далее. Я сегодня консультировался с представителем нашей разрешительной системы, и он сообщил удивительные вещи. Оказывается, что сам процесс регистрации гладкоствольного оружия дело добровольное, захотел зарегистрироваться – регистрируйся, а не захотел, можешь не регистрироваться. Они отвечают лишь за военизированные подразделения, а не за охотников и их ружья.

Наумов удивленно посмотрел на Белова.

– Вот что: с этого дня при допросах потерпевших от квартирных краж нужно в обязательном порядке интересоваться о наличии у них гладкоствольного оружия. Пропало оно или нет. Если группировка действительно начала вооружаться, нас с тобой, Белов, ждут серьезные испытания. Что у тебя еще?

– Больше ничего существенного. Все как всегда, одна текучка. Со слов агентуры, множество потерпевших и отсутствие от них заявлений. Боятся люди обращаться в милицию.

– Вот это самое страшное. Выходит, люди не верят, что милиция может их защитить от вымогательств, грабежей и разбоев. Надо в индивидуальном порядке работать с людьми. Займись этим вопросом вплотную. Мы должны знать об этой банде все: чем она дышит, кого грабит.

– Все понял, – произнес Белов и поднялся из-за стола.

На столе остался лежать лист бумаги, на котором были указаны фамилии потерпевших, отказавшихся от заявлений.

Прочитав их, Наумов положил лист, в свой сейф.

***

Суд над Садыковым и еще пятью его товарищами прошел буднично. Ни республиканская, ни городская пресса не написала, ни строчки по данному процессу, словно его и не было. Суд проявил невиданную до этого гуманность. Садыков Марат был осужден к одному году исправительных работ, а трое его товарищей были освобождены от наказания с учетом в качестве срока времени, проведенного ими в следственном изоляторе. Марата направили в специальную комендатуру номер пятнадцать. Он и двое его товарищей по группировке должны были работать на кирпичном заводе, однако они быстро нашли общий язык с начальником специальной комендатуры и вскоре были освобождены от этой тяжелой, изнуряющей работы.

Садыков почти каждый день приезжал к себе в поселок, где общался с Антоновым и Дерябиным. Однажды при встрече Дерябин неожиданно предложил Антонову выкупить Садыкова и их товарищей из комендатуры.

– Слушай, Марат! Как ты смотришь на то, что мы вас выкупим у ментов?

Садыков удивленно посмотрел на Антонова, а затем перевел взгляд на Дерябина. Только в этой умной голове мог возникнуть этот дерзкий план.

– Я, к примеру, не против такой затеи, – тихо произнес он. – Скажи, сколько это будет стоить?

– Пока точно сказать не могу, нужно будет переговорить со Смирновым. Он мужик пробивной, и у него наверняка есть связи и в этих кругах.

– Мужики! Если вы это сделаете, я до самой смерти буду вам признателен.

– Да, брось ты, Марат! Мы же друзья, и ты, наверное, поступил точно так же, если бы представилась такая возможность.

Через неделю в юридическую консультацию приехал Дерябин. Он вежливо поздоровался с помощницей адвоката и, когда та вышла из кабинета, приступил к обсуждению со Смирновым важного для них вопроса.

– А почему бы и нет? – немного подумав, произнес тот. – У меня есть знакомые в МВД, которые могут помочь в решении этого вопроса. Обещать пока ничего не могу, но попытаться можно. Сколько они попросят, я не знаю.

По лицу Евгения пробежала радостная улыбка.

– Ты знаешь, Костя, сколько бы они ни запросили, соглашайся. Главное, чтобы парни вышли на волю, а деньги мы найдем! Не переживай, Костя! Если все получится, и тебя не обидим. Получишь нормальные деньги.

– Дело не в деньгах, Женька. Дело совсем в другом!

– В чем конкретно? Поясни?

– А вдруг откажут? Испугаются и все такое.

Он немного подумал, а затем произнес, рассуждая:

– Знаешь, о чем я сейчас подумал, Женька? Надо сделать так, чтобы человек, который решает эти вопросы, больше боялся вас, а не закона. Поручи это дело Степанову, он его так шуганет, что тому мало не покажется.

– Что нужно сделать, скажи конкретно?

– Тогда слушай, – произнес Смирнов и стал рассказывать план действий.

План был дерзок, но осуществим. Выслушав Смирнова, Дерябин поехал в поселок.

***

Прошло три дня после встречи Дерябина со Смирновым. Евгений был дома, когда в прихожей зазвонил телефон. Он снял трубку и услышал голос Константина:

– Привет! Отдыхаешь?

– Угадал. Пришел с тренировки, принял душ, сейчас отдыхаю.

– Ты знаешь, Женька, как я и предполагал, он отказался нам помочь. Не могу, говорит, служу государству, а не бандитам, сука.

– Хорошо, Костя, я все понял. Дай мне его адрес. Думаю, он сам выйдет на тебя и попросит поговорить с нами.