Буреполомский дневник

Опять сломались часы, привезённые матерью из ремонта только в последнее свидание, меньше недели назад. Опять отвалилось у них колёсико завода, с которым были проблемы и в прошлый раз. Будь проклята эта страна идиотов, в которой даже часы ни сделать, ни починить нормально не могут, с любой самой элементарной жизненной необходимостью тут всегда возникают проблемы!..

Вот и прошли "выборы президента". Как же мучительно долго тянулся вчерашний день. Воскресенье, ранний ужин, бессмысленное времяпрепровождение в неволе... Хорошо, хоть книга была и "Новая газета", ещё не до конца прочтённая, – можно было зачитываться ими до головной боли.

Второй срок Путина я провёл весь – кроме первых двух месяцев, – в попытке эмиграции, в розыске, в тюрьме и в зоне. Весёленькое было времяпрепровождение... 1–й срок Медведева, видимо, тоже почти весь пройдёт здесь же, в зоне. Идут, идут дни, недели, месяцы, – а эта тысяча с лишним дней, три с лишним года, никак не исчезает, не убавляется, так и висит над головой... И что бы ни было, – кажется, всегда уже, на всю оставшуюся жизнь, мне всегда будет оставаться ещё 3 года сроку... Жизнь идёт по кругу, всё в ней повторяется, – и, может быть, через эти три года (а вдруг даже и раньше) я буду опять, как в былые времена, сидеть на палубе теплохода, везущего туристов куда–нибудь в Питер или в Уфу (если доживёт мать, дай бог ей дожить!); может быть, буду по–прежнему сидеть за компом в своей комнате, у старого письменного стола, купленного в 1981 году, или переходить перекрёсток Лескова, Корнейчука и Плещеева, подходя к ленкиному дому... Всё будет как до ЭТОГО, как будто и не было ничего... А может, и вправду не было? Так тогда, наверное, будет казаться. "А прошлое кажется сном"... Но что–то останется в душе, какой–то рубец, шрам от пережитого, – то, что не вспоминается каждый день, но незримо присутствует в душе, как багаж, как груз жизненного опыта, наполняя мудростью и тонким, проницательным знанием жизни каждый жест и каждое слово переживших и повидавших многое стариков... А может быть, не будет ничего этого; может быть, мне суждено умереть здесь, в этом самом Буреполоме, – 3 года достаточный срок, за который многое может случиться. Как бессмысленна эта жизнь, полная бесполезной пустой суеты, тем более если конец её заранее известен, – неизвестна только дата. "Дар напрасный, дар случайный, жизнь, зачем ты мне дана?". И какой нелепой, пустой и бессмысленной отсюда, начинаешь понимать, была жизнь на воле...

7–30

Каждое утро готовит какой–нибудь сюрприз, какую–нибудь пакость. Сегодня вот часы сломались, а вчера, или позавчера, было что–то ещё, столь же неприятное, но я уже не могу вспомнить, что именно...

8–00

Чувствую я себя лет на 60. Или уж, во всяком случае, за 50 где–то. Хожу медленно, с палкой. Состарился раньше времени.

4.3.08. 6–17

Господи, как же я ненавижу всё это, что вокруг меня! И этот "столик" на табуретке, низенький и неудобный, вместо нормальной тумбочки. И этот туалет, грязный, сырой, вонючий, омерзительный. И эту раскисшую от весны снежную кашу с лужами во дворе, и поломанные, обнажившиеся от снега доски, на которых строятся для "проверок". И этих уголовников с их брагой, картами, сгущёнкой, ларьками и пр., среди которых приходится жить, тратить годы своей жизни попусту...

Апофеоз маразма был в прошлую пятницу, когда у них опять засорился туалет, причём настолько безнадёжно, что они отключили воду у нас и на 10–м отряде (2–й этаж над нами), дверь туалета просто забили досками и повесили бумажку с надписью: "В туалет и умывальник ходите на 8–й и 4–й отряды. Ремонт!". Завхоз сказал, что это счастье продержится дня 2–3, и было очевидно, что где 2–3 дня, – там и неделя. Но случилось чудо, – неведомыми силами канализация была пробита и туалет открыт уже на следующее утро...

5.3.08. 6–20