Буреполомский дневник

А вчера, уже после отбоя, завхоз крикнул (откуда–то из коридора, то есть именно крикнул), что завтра (то есть сегодня) с 9 утра до 4–х дня не будет света, так что запасайтесь водой. И мы с Юриком – заготовщиком и моим соседом, который меня развлекает своей весёлой вознёй – подорвались и пошли наливать водой кучу литровых пакетов из–под сока, которые я покупал в ларьке и, выпив сок, по совету соседей, специально оставлял именно на этот случай. И не зря: пришла весна и, видимо, опять тут, в этом проклятом Буреполоме, начинаются отключения света на весь день, бывшие всю прошлую осень, до начала зимы. Сезонное, блин, явление!.. А вместе со светом отключается и вода, так как её качает из скважины электронасос. Маразм, блин! Страна идиотов... Причём это отключения плановые, не аварии, раз о них известно накануне. То ли той осенью столбы меняли, то ли ещё что, – но зачем и почему эти отключения, никто не знает, и приходится мыкаться в потёмках по бараку. Да, ещё одной живописной подробностью той осени (и нынешней весны, видимо, тоже) были постоянные костры в локалках, на которых, сжигая разломанные табуретки, нарды, куски щитов и т. п., зэки кипятили себе воду на чифир. Идёшь – и все 6 бараков дымят кострами, везде в кружок сидят эти уродцы у костерков...

Радость: вчера вечером Е. С. успела сказать, что на сегодня договорилась встретиться с Сашей Майсуряном, отдать ему мои бумаги. Дай бог, не сорвалась бы эта встреча!.. Телефон быстро отняли из–за идущих по баракам "мусоров", больше ничего я узнать не успел, – но, может быть, всё же не напрасны были мои душевные мучения, нервы, переживания. Может быть, отсюда всё же удастся что–то донести до мира...

14–50

Как обидно, что самый близкий, самый понимающий ещё недавно, ещё полгода назад человек, – теперь не понимает, и использует моё беспомощное здесь положение для цензуры... Е. С. так и не встретилась с Майсуряном – говорит, встреча сорвалась, но что–то подозрительно, что всё время встречи на тему отдачи этих злосчастных моих бумаг срываются... И отдавать их она не хочет, и пытается отговорить от этого дела меня, – но и сама ничего не делает из того, что обещала и собиралась делать после отказа в УДО... А я, – ну что я могу? Настаивать? Да, я, конечно, буду настаивать, но для этого надо поговорить с Майсуряном, а это – большая проблема здесь. Самое–то обидное – что ссориться–то с Е. С. я абсолютно не хочу, но если настаивать, то это неизбежно; но и отступать я тоже не хочу, – хватит уже уступок! Нет, это не самое, САМОЕ обидное будет – если ссора случится, тексты будут отданы и доставлены по назначению, – и всё равно не будут напечатаны! Все усилия и волнения – зря... Предчувствие и привычка готовиться к худшему мне подсказывают, что так и будет.

...Писал–писал – а кошка Манька, сидевшая рядом, пошла – да и уселась (улеглась, точнее) прямо на этой вот тетради...

Что ж, – пока придётся учиться публиковаться через жопу. Причём в буквальном смысле. Текст мелкими буковками занимает 3 тетрадных листа; они скручиваются тугой трубочкой, обматываются нитками, обматываются кусочком полиэтилена – и засовываются поглубже в задницу. В тюрьмах и мобильники так носят, неужто я статью на 3 листка не пронесу? Скрутил пока чистые листы, попробовал, – нормально. Не выпадет даже при приседании, надеюсь. Только вот вытаскивать потом трудновато, не ухватишь пальцами. Это – в заду, стихи – в памяти. Пронесу!..

19.3.08. 8–00

Опять "мусора" строили отряд в "локалке" столовой после завтрака. Один – маленький и особо наглый – ещё и говорил, что, мол, "это ваша обязанность – построиться по первому требованию администрации". Представляю, как бы он удивился, если бы вот подойти к нему прямо здесь – и сказать, что вот лично моя, например, обязанность, – это всех таких вот, как он, кто носит эту форму и служит этому государству РФ, убивать. И как я мучаюсь, что не могу пока эту свою обязанность как следует исполнять...