Буреполомский дневник

Разгар лета, жара стоит дикая, а тут еще вчера к вечеру вроде бы поднялась температура (по ощущениям, естественно, по щупанью лба, т. к. градусника нет). Жар, тяжесть какая–то, да еще – вопреки и жаре, и жару – аж подташнивает от голода, еле дождался времени ужина. Хреново было, короче. Лег спать – еще и кашель вдруг какой–то начался, и одеялом не накрыться (оно шерстяное, мать в том году привезла), и заснуть не мог до 1–го часа ночи, если не позже. Вот, думаю, чертовщина какая – разболеться в самую жару... Сегодня с утра вроде получше. Да еще схожу тут с ума от безделья, – прочел все книги, читать нечего. И – “приятная” коллекция предательств, разочарований и человеческой подлости не идет из головы: и “правозащитники”, падаль такая, меня так–таки и бросили, это уже точно (прежде всего – Е.С. и Лера, но это именно они тормошили остальных, без них остальным вообще пофигу), и Ленки своей я таки лишился, как и подозревал еще 2 года назад, после ареста. Не лежит душа ей звонить или писать первым после ее отказа приехать, а от нее – нечего и ждать...

15–26

На застекленном стенде у столовой вывешено огромное, на целый лист, объявление: 11.7.08. Тоншаевским судом осуждены 2 человека из 12–го отряда по 321–й ст. УК – о “дезорганизации работы исправительных учреждений”. Дали обоим по 3 года строгого режима, по 1–й части статьи (насилие над заключенным? Над СДиПовцами, что ли?), плюс неотбытые куски сроков, итог – обоих теперь на 6 лет в зону строгого режима.

Конечно, все читали возбужденной толпой. И, конечно же, все смолчали и будут молчать дальше. Зона не ответит на это ни всеобщим восстанием, ни разгромом и поджогом штаба и вахты, ни отрезанными головами макаревичей–русиновых–одинцовых–милютиных. А стоило бы! Увы, уголовники на такое не способны...

Смешно слушать их опасливые рассуждения, их рассказы–ужастики про режим на других зонах и про ОМОН, приезжающий карать за ослушание. Все – и “мусора”, и по их выучке зэки – рассуждают об этих взаимоотношениях на зоне в категориях юридических, в категориях УИК и “правил внутреннего распорядка”. Но “наша обязанность – превратить политическую ситуацию в военную”, и этого – 100% – ни одна зона не выдержит, да едва ли – и вся система ФСИН. И с ОМОНом в зоне еще вполне можно подраться, позакидывать его камнями; а что такое гранатомет, с воли бьющий прямой наводкой по караульным вышкам, вы себе представляете? Что такое, допустим, обстрел штаба зоны – из крупнокалиберного пулемета? И неужели же мы в России, стольким подонкам мира поставлявшей весь ХХ век высшие виды вооружений, не сможем смастерит такие же ракетные установки, из каких тупые нелюди арабы каждый день обстреливают Израиль? И выдержит ли зона ультиматум, предъявленный после 3–х дней такого обстрела?

А ведь еще, в принципе, и в саму зону сейчас можно затянуть взрывчатку, – ее не обнаруживает никакой металлоискатель, через передачи и свиданки это делается элементарно. Кого они будут судить, чтО они будут визжать в истерике после парочки предупредительных взрывов в их штабе? А потом им позвонят по телефону (через интернет, разумеется, чтобы не отследили) и объяснят, что к чему...

Вообще, целью войны з/к с администрацией зоны (при поддержке с воли, конечно) должно быть не смягчение режима, а полное прекращение функционирования данной зоны и возможность для всех з/к одновременно ее покинуть. Т. е. полный и окончательный разгром зоны.

17.7.08. 12–30

С утра было что–то совсем хреново – и температура, видимо, сильная (горело лицо и уши), и ломота во всем теле, и боль в голове, отдающаяся даже в глазах, в верхних веках, – давление, что ли? После завтрака – или после принятия той перед ним таблетки? – вроде полегчало. Позавтракал, вышел во двор (“локалку”), посидел на лавочке, походил из конца в конец, – а потом пошел в барак, лег на шконку и – невероятно! – уснул, почти на 2 часа! Никогда со мной такого не бывало, все эти годы мучила бессонница, ночью–то еще уснешь, не то что днем...

А так, вообще, – просыпаешься утром, еще до подъема, в бараке, – и начинаешь проклинать их всех. От всей души, – и всех, кто здесь же, вокруг, в бараке, и “мусоров”, и всю эту зону, и всю эту страну, и весь мир, все человечество. Будьте вы все прокляты!.. Когда же я сдохну?!. Но и это не приносит облегчения. Сидеть осталось еще 976 дней.

19.7.08. 6–46

И никакого тебе УДО!!!!!!!!! Даже и не мечтай!!!!!!!! Так и будешь до конца срока терпеть этого дебильного, тупоголового лося – соседа по проходняку, нагло лезущего каждый день напролом – по ногам, по головам, – когда ему надо у себя под подушкой что–то достать, или повесить шапку, или полотенце, или взять ложку... Впрочем, кажись, его срок кончается раньше, чем твой. А УДО не будет, да, это несомненный факт. Придется сидеть до самого конца...

8–50

Бесцельные прогулки утром, после завтрака, по залитому солнцем двору: туда–сюда, туда–сюда, сколько хватит сил. Надолго обычно их не хватает.