Бургомистр

— Я повторяю, — я снова взял слово. — Кого не устраивает нынешнее положение вещей, может бежать к красным, удерживать силой никого не будем. Но и партизанщины не допустим, говорю это ответственно, как человек, прошедший империалистическую и Гражданскую. А сейчас, дорогие земляки, если вопросов больше нет, предлагаю водрузить над бывшим зданием райисполкома белый георгиевский флаг, первый символ нашего освобождения.

Передовой отряд немцев появился в городе 10 октября. Два бронетранспортёра под командой учтивого обер-лейтенанта. Он охотно пообщался с Каминьским на родном языке, оставил письменное распоряжение о моём назначении старостой Локотской волости и рекомендовал вступить в контакт с генерал-майором Брандтом, начальником тылового района 2 танковой армии.

— Генерал очень практичный человек, — сказал обер-лейтенант. — Не сомневаюсь, что он весьма заинтересуется вашим построением. Партизанки, партизанки! — весело закричал он вслед двум молоденьким девчушкам, проходившим по улице, и довольный собой, сел в бронетранспортёр и двинулся дальше.

— Поезжай в Орёл, Бронислав Владиславович, — сказал я Каминьскому. — Ты по-немецки свободно говоришь, убеждай генерала дать нам автономию.

— Давайте вместе, — предложил Каминьский.

— Я на хозяйстве останусь, дел невпроворот. Сегодня ещё пятьдесят окруженцев в город пришло.

Наши вооруженные силы растут как на дрожжах. Красноармейцы, вырвавшиеся из Трубчевского и Брянского котлов приходят в Локоть, больные, голодные, многие раненые, большинство без оружия. Для их дислокации определили бывший царский конезавод. С каждым беседую лично, некоторым предлагаю вступить в народную дружину, с оружием в руках бороться против коммунистов. Других отправляю на хозяйственные работы, налаживать жизнь города.

— Уже не дружина, — гордо сказал Каминьский. — Почти полторы тысячи человек. Можно сказать, армия. Так и предлагаю назвать — РОНА — русская освободительная народная армия.

— Хорошо, — сказал я. — Так и назовём. Поезжай к генералу, наша свобода сейчас в твоих руках.

— — — — — — — — — — — — — —

Я сплю мало, не больше четырех часов в день. Работы непочатый край. Поездка Каминьского к немецкому командованию прошла блестяще. Генерал Брандт даже не стал скрывать, что появление нашего самоуправления равноценно манне небесной. «Все силы концентрируются для последнего рывка на Москву», — доверительно сообщил он Каминьскому.

Каминьский привёз приказ командующего 2 танковой армии вермахта о создании Локотского уезда со статусом самоуправления. В уезд вошли восемь районов Орловской области, территория по размерам больше Бельгии, население почти полмиллиона человек. И ни одного немецкого солдата. Только в Севске расквартирован венгерский батальон снабжения. Мы о такой независимости даже не мечтали.

— Но имейте в виду, — сказал генерал Брандт, вручая приказ о создании Локотского уезда. — Ваша милиция, или ваша полиция, или ваша армия, как хотите, можете назвать, мне наплевать на эти стилистические тонкости, должна полностью нейтрализовать партизан в Брянских лесах. В противном случае, прощай, автономия.

— Не волнуйтесь, господин генерал, — Каминьский вытянул руку в нацистском приветствии. — Людей достаточно, оружия, брошенного Красной Армией вдоволь. Мы обеспечим полное спокойствие в вашем тылу.

После возвращения Каминьского из Орла я назначил его командиром сформированной бригады РОНА. В бригаде три с половиной тысячи человек. Пушки, пулемёты, миномёты, все советского производства. Есть два танка, но без снарядного боезапаса, могут вести только пулемётный огонь. Состав разношёрстный, в основном бывшие красноармейцы, к сожаленью, мало офицеров. У нас, как после большевистской революции, сержанты командуют батальонами. Каминьский сказал немцам чистую правду — людей достаточно, мобилизацию среди населения необходимости проводить нет, люди нам благодарны, поэтому обстановка и в Локоти, и в других поселениях спокойная, я бы даже сказал, доброжелательная. На первое декабря запланировали открытие школ и ремесленного училища в Брасове, которое моим приказом переименовано в технический лицей. Вечером с Анной и Ганночкой идём в театр, который открылся в бывшем сельском клубе, на первое представление. Первая постановка, разумеется «Князь Серебряный». Мы долго шутливо переругивались со Степаном Васильевичем Мосиным, бывшим заведующим отделом народного образования, утверждая театральный репертуар, и пришли к общему выводу, что более актуального для сегодняшнего времени произведения, чем роман А.К.Толстого, не подберёшь.

Партизан в наших краях пока нет. О них ходят неясные слухи, мой жизненный опыт подсказывает, что никаких партизан на деле нет в помине, а есть чекистские диверсионные группы, которые забрасываются в немецкий тыл. Вермахт на подступах к Москве, так что красным не до нашей глухомани. Но РОНА под командованием Каминьского усиленно тренируется, готовится к возможным боям. Господи, жить бы спокойно, хотя бы до конца войны.