Буря на Эльбе

– Теперь я наверстаю упущенное еще быстрее, – заверил он, и Лили тихо застонала от его льстивого тона.

– Уверен, что так и будет. Считайте, что дом – это запоздалый свадебный подарок. – Альфред устало улыбнулся. – Но, к сожалению, пока он не готов для проживания. Мы не ожидали, что вы вернетесь так скоро. – В его голосе не было упрека, и все же Лили прикусила губу. – Необходимо нанять дополнительный персонал. Верно ли я понимаю: вы решили оставить Мэри?

Генри кивнул.

– Определенно. Она говорит по-немецки почти так же хорошо, как мы, и Ханна ее очень любит.

Лили молчала. Отец смотрел лишь на Генри, когда задавал вопрос.

– Хорошо. Зильта поможет обустроиться, но пока что вы будете жить здесь. – Альфред откашлялся. – Думаю, мне не нужно подчеркивать, что ты не должна выезжать в город в одиночку, – сказал он, на этот раз обращаясь к Лили.

От неожиданности она вздрогнула и разозлилась.

– Давайте называть вещи своими именами, – заговорила она. Генри напрягся всем телом. – Ты боишься, что я встречусь с отцом Ханны. Можешь не волноваться. У меня нет с ним никаких контактов, он не знает, что у него родилась дочь, как и то, что мы вернулись. Я понятия не имею, где он живет, женат ли он и чем занимается. Ваш план тогда сработал великолепно. Больше я его не увижу.

Альфред пристально смотрел на нее, и она не могла сказать, о чем он думает. Наконец он глубоко вздохнул.

– Я действительно надеялся, что вы полюбите друг друга в Англии, – пробормотал он. Лили и Генри молча посмотрели в сторону. – Хорошо. Тогда решено.

Он отпустил их взмахом руки.

Снаружи, в коридоре, Генри взял Лили за руку. К ее удивлению, он выглядел не сердитым, а задумчивым. Он подвел ее к мягкой скамье у окна, и Лили неохотно села.

– Я хотел поговорить с тобой. – Он глубоко вздохнул и сел напротив, не отпуская ее руки. – Мы женаты, нравится тебе это или нет. Скоро мы переедем в новый дом. Уверен, второй ребенок не замедлит появиться. Ты же не хочешь еще сильнее опорочить репутацию родителей… – Генри сделал паузу. Лили молча, выжидающе смотрела на него. – Разве нам не следует помириться и попытаться наладить жизнь? Начать все сначала? – наконец спросил он, и Лили с удивлением воззрилась на него. – Ты же сама сказала, вы с этим Болтеном никогда не будете вместе. Забудь о нем! Давай перестанем ссориться и попробуем жить нормально? Я так устал от ссор! Даже если иногда я… – Он запнулся. – Как бы то ни было, я не хочу жить как Франц и Розвита.

Некоторое время Лили не могла подобрать слов.

– Как зовут ту женщину, которая носит твоего ребенка? – спросила она, и он нахмурился. – Я не говорила, но мне до сих пор больно садиться после того, как ты ударил меня в живот, – последние слова она процедила сквозь зубы, словно разъяренное животное.

С лица Генри сошли краски, и он отпустил руку Лили. Та поднялась.

– Но кое в чем ты прав, – тихо продолжила она, почувствовав озадаченный взгляд, – я твоя жена. Я хочу, чтобы Ханна оставалась со мной, поэтому этот факт не изменится. – Он собирался возразить, но Лили не позволила перебить себя: – Мы не можем начать все сначала, Генри. Я не люблю тебя и никогда не полюблю. Впрочем, сколько браков строится на настоящей любви? – Она вздохнула. – Как насчет перемирия? Я обещаю, что не буду искать его. Буду следовать твоим правилам и не создам никаких сложностей. Для окружающих мы будем идеальной семьей. Но взамен… ты позволишь мне видеться с подругами.

Он покачал головой.

– Об этом не может быть и речи. Именно из-за них ты стала такой.

– Такой – какой? – холодно уточнила Лили.

– Такой… идеалисткой. Ты порой невыносима.

Лили покачала головой.

– Генри, это как раз то, что тебе во мне нравится. Или ты бы предпочел жениться на копии Розвиты, которой мог бы вертеть, как хотел?

Он покачал головой.

– Я всего лишь хочу, чтобы рядом была женщина, которая не испытывает ко мне презрения, – тихо сказал он. Лили ощутила жалость, которая, впрочем, тут же сошла на нет, стоило ей вспомнить о том дне в гостиной.

– Сожалею, но уже слишком поздно, – так же тихо ответила она, и Генри кивнул, сжав губы.

– Хорошо. Ты сможешь видеться с подругами раз в неделю, когда мы переедем в новый дом. Они смогут навещать тебя. Но я запрещаю тебе выходить без моего ведома. – Генри тоже поднялся, сейчас его лицо казалось безжизненной маской. Таким он постоянно выглядел в последнее время. – Если ты сделаешь что-то, что навлечет тень на нашу репутацию, например, снова будешь устраивать нелепые акции протеста, – он шагнул ближе и прошептал: – Я упрячу Ханну в какой-нибудь монастырь подальше от города. И ты больше никогда ее не увидишь. На этот раз я совершенно серьезен, Лили. Я попробовал по-хорошему, но не вышло. Я не потерплю, если ты выставишь меня дураком в своем же доме. Ты поняла меня?

Лили молчала, глядя в глаза Генри, он прямо смотрел в ответ. Поняв, что Генри не отступит, Лили повернулась на каблуках и побрела прочь.