Буря (Сборник)

Так впервые после длительного перерыва я вновь оказался лицом к лицу с эстрадой, а точнее, на гала-концерте. Случилось это в конце декабря прошлого года. Заваленные непрекращающимися снегопадами улицы стояли в задымлённых морозным туманом огнях. Убирать снег не поспевали, а потому мы долго не могли припарковаться. Наконец, пробили дорожку в глубоком снегу. Выбрались на кое-как утоптанный тротуар и направились к клубу.

Женино выступление, без всяких сомнений, было самым ярким. И вечернее, в зебру, чёрное платье было как никогда к лицу. Была Женя, как уверяли все, в маму — красавицей. Да ещё так получилось, что гала-концерт совпал с её днём рождения. Узнав об этом, хозяева заведения после записи телевидением концерта организовали презент. Когда после отъезда телевидения мы поднялись, арт-директор, довольно милый и скромный молодой человек, вдруг объявил в микрофон, что среди участниц гала-концерта находится именинница, и назвал Женю по имени. Послышались аплодисменты, притушили свет, и через весь зал официант пронёс на подносе торт с зажженными свечами. Свечи Женя задувала в полной тишине, и когда погасла последняя, тишину погружённого в полумрак зала вновь всколыхнули аплодисменты. А потом арт-директор объявил: «А ещё в подарок имениннице будет исполнена песня». И когда стоявшие во время концерта на подпевке девчата спустились с низких подмостков и, став рядом с нашим столиком, запели, я обратил внимание на руки одной из них. И только ночью понял, кого напомнили они мне: такое же чувство острой жалости и нежности в свое время вызвал во мне контраст самого прекрасного для меня на свете лица и сбитых рук после стирки в корыте моей Ани, когда мы после рождения Жени на лето выехали в деревню моих родителей. И это было более чем странно, потому что долгое время мне казалось, что всё это я забыл, и на тебе…

Второй прилив прежних впечатлений случился в Петербурге, хотя до этого мы побывали ещё на Международном конкурсе «Чёрная роза» в Иванове. От международности, правда, в нём оказалось одно название, хотя были представители даже из Германии — из последней волны эмигрантов. Уровень, судя по некоторым выступлениям, был солидный, но оказалось ширмой жюри. Всё решал, как выяснилось потом, один человек. Представлялся этакий междусобойчик с провинциальными амбициями на значительность. И тогда, полазив по Интернету, я наткнулся на проводимый в северной столице фестиваль-конкурс «Золотой феникс».

Мероприятие оказалось намного солиднее. Со всех концов России съехались молодые дарования (из Якутии и Дальнего Востока даже представители были), выпестованные в стенах музыкальных школ, училищ, институтов культуры. Нас поселили в знаменитой Пулковской гостинице.

Мы заняли второе место в эстрадном вокале среди ста пятидесяти претендентов.

Попробовали мы себя тогда и в народном вокале, а всё оттого, что дочь, перепутав фолкрок с народным вокалом, записалась на народный вокал — отсылкой документов на конкурс занималась она. И когда по прибытии в Питер я узнал об этом, тут же переписал заявку, объяснив дочери, что ничего общего с народным вокалом её творчество не имеет. Но, как говорится, нет пророка в своём отечестве, дочь упрямо твердила, что «имеет и ещё какое», и чтобы в очередной раз доказать упрямице свою компетентность, я согласился на участие и в конкурсе народного вокала, который проводился вместе с академическим в стенах солидного музыкального заведения, с обычным для таких мест консерваторским залом.

После выступления в эстрадном вокале мы поехали на народный. Прослушивание происходило при совершенно пустом зале, пели, разумеется, без микрофонов. И это было первым, что округлило глаза дочери. Акустика всё же имелась, но самая примитивная, обработки голоса никакого, и звукорежиссёр, как кинооператор в кинозале, находился где-то под потолком за задней стеной. Заметив, что с дочери спала спесь, я подошёл и сказал: «Что?» Она отвернулась и упрямо заявила: «Всё равно буду выступать». «Ну-ну…» И я стал устанавливать за столиком жюри на штатив видеокамеру. Мы были единственные с камерой, и на это члены жюри сразу обратили внимание, объявив для солидности, что производится запись выступлений, и желающие их получить могут обратиться к организаторам конкурса. Я не стал возражать, и ко мне подошло несколько человек с вопросом о получении записи выступлений. Я сказал, что съёмка никакого отношения к организации конкурса не имеет, но всё же дал свою визитку, пообещав выслать по почте выступления.