Буря столетия

МАЙК. Раз ты говоришь, что это странно, значит, так оно и есть. Я приду и посмотрю, как только закончу здесь.

Косится на ЭНДЖИ. Та говорит… но обращается не к МАЙКУ и не к ДЖЕКУ. Вообще ни к кому не обращается.

ЭНДЖИ. Теперь я знаю, как легко выдернуть человека из этого мира. Не хотела бы знать, но знаю. (ДЖЕК вновь предлагает ей кружку с бульоном, но когда ЭНДЖИ берет ее в руки, они так трясутся, что бульон выплескивается, и она вскрикивает от боли. МОЛЛИ садится рядом, достает носовой платок, вытирает бульон с пальцев ЭНДЖИ. Та с благодарностью смотрит на МОЛЛИ и берет ее за руку. Пожимает. Для ЭНДЖИ важнее сочувствие, а не чистота.) Я просто стояла, смотрела на маяк. А потом… Я оказалась у него.

МОЛЛИ. Ш-ш-ш. Это все в прошлом.

ЭНДЖИ. Кажется, я больше никогда не согреюсь. Я обожгла пальцы… видишь, они красные… но по-прежнему холодные. Он будто превратил меня в снег.

МОЛЛИ. Майк хочет задать тебе несколько вопросов, но не обязательно отвечать на них здесь. Можно найти более уединенное место, если пожелаешь.

Смотрит на МАЙКА, ожидая подтверждения, и тот кивает. ЭНДЖИ тем временем собирается с духом.

ЭНДЖИ. Нет, это для всех. Пусть все слышат.

Завороженные и испуганные, островитяне подбираются ближе.

ПРЕПОДОБНЫЙ БОБ РИГГИНС. Что с тобой произошло, Энджи Карвер?

Далее камера медленно наезжает на ЭНДЖИ, пока в кадре не остается только она, крупным планом. При этом идут перебивки, позволяющие увидеть как можно больше лиц островитян. На них отражаются ужас и нарастающая вера в правдивость ее слов, какими бы странными они ни казались. Атеистов здесь нет, да и неверующих, пожалуй, тоже – Буря столетия ревет за стенами, грозя в любой момент снести их. Это квазирелигиозное откровение, и под конец мы утверждаемся в мысли, которая не требует вербального выражения: когда ЛИГОНЕ придет, он свое получит. Что бы он ни захотел, они ему это отдадут. «Конечно, дорогуся».

ЭНДЖИ. Мы все наблюдали за разрушением маяка, а потом я почувствовала, как меня резко потащили назад, в снег. Поначалу подумала, что это чья-то глупая шутка, но обернулась и поняла, что схватил меня… не человек. На нем была человеческая одежда, и лицо было человеческим, но на месте глаз я увидела черноту, черноту и что-то красное, вроде языков пламени. А когда он улыбнулся мне и я увидела его зубы… Я лишилась чувств. Впервые в жизни. Я лишилась чувств. (Она пьет из кружки. В зале – гробовая тишина. МОЛЛИ и ДЖЕК сидят, обнимая ЭНДЖИ. Она все еще держится за руку МОЛЛИ.) Когда я пришла в себя, я летела. Я знаю, это звучит безумно, но это правда. Я и Джордж Кирби, мы летели. Как Питер Пэн. Я словно стала Венди, а Джордж – Джоном. Эта… эта тварь держала нас под мышками. А впереди, будто направляя или удерживая нас в воздухе, летела трость. Черная трость с серебряной рукояткой в форме волчьей головы. И как бы быстро мы ни летели, трость всегда была перед нами. (МАЙК и ХЭТЧ переглядываются.) Мы увидели остров. Буря закончилась, светило солнце, но везде были копы на снегоходах. Копы с материка, полиция штата, даже егеря. И репортеры, как местные, так и от национальных телесетей. Они все искали нас. Только мы ушли… Ушли туда, где никто никогда нас не найдет…

ОРВ БУШЕР. Как в том сне…

ЭНДЖИ. Да, как в том сне. Потом все потемнело. Поначалу я подумала, что наступила ночь, но ошиблась. Это были черные облака. Они вернулись, и солнце исчезло. Скоро вновь пошел снег, и я поняла, что происходит. Сказала: «Ты показал нам будущее, да? Как последний дух показывал будущее мистеру Скруджу в “Рождественской песне”». И он ответил: «Да, мэм, совершенно верно. А теперь держитесь крепче». Мы начали подниматься, снег валил все сильнее, и Джордж принялся кричать и плакать, что он этого не выдержит, у него артрит, ему надо вернуться вниз… Хотя никакого холода не было, во всяком случае, я его не чувствовала. Тогда этот тип рассмеялся. Сказал, что его это устраивает и Джордж может прямо сейчас отправляться вниз, если пожелает, причем прямиком, потому что на самом деле ему нужен только один из нас, чтобы вернуться и все рассказать вам. К тому времени мы поднялись в облака…

ДЖОНАС СТЭНХОУП. Это был сон, Энджи. Наверняка.

ЭНДЖИ. Говорю вам, нет. Я чувствовала облака, они были не холодными, как снег, а влажными, словно мокрый хлопок. И Джордж понял, что его ждет, и закричал, но эта тварь распрямила правую руку… меня он держал под левой… и…

33. ЭКСТЕРЬЕР: СТАРИК ДЖОРДЖ КИРБИ. ТЕМНОТА.

Он падает, удаляясь от камеры, кричит и размахивает руками. Исчезает в темноте и снеге.

34. ИНТЕРЬЕР: ВНОВЬ ЭНДЖИ И СОБРАВШИЕСЯ ОСТРОВИТЯНЕ. РАННИЙ ВЕЧЕР.