Буридан

Страгильдо понял, что его хотят уморить от жажды — такая пытка была в те времена весьма распространенной — и вдруг почувствовал страх.

В приступе отчаяния он тщетно пытался избавиться от пут и издавал вопли, на которые никто не ответил.

Когда наконец поздним вечером Рике принес ему воды, итальянец взял кувшин, выпил и вновь обрел прежнюю беззаботность, а вместе с ней — и надежду.

Быть может, его не убьют?..

Быть может, Буридан в конце концов все забудет и сохранит ему жизнь?..

Он уже начинал вынашивать планы мести.

В тот момент, когда пленник почувствовал, как вместе с надеждой в нем возрождается жажда возмездия, он вдруг покачнулся, глаза застлала пелена. Его охватило некое оцепенение. Он хотел крикнуть, но понял, что язык словно парализовало.

«Они меня отравили!» — подумал он.

В ту минуту, когда Страгильдо показалось, что он вот-вот умрет, его охватила такая боль, какой он никогда еще не испытывал. Умереть он не боялся, но умереть, не отомстив Буридану, который был причиной всех его бед, — это показалось ему худшим из страданий.

И тут появился Буридан.

При свете факела он окинул сторожа львов внимательным, изучающим взглядом, затем, повернувшись к Одрио, промолвил:

— Развяжи его.

Рике подошел к пленнику и кинжалом перерезал путы. Страгильдо зарычал от радости. Он съежился, собрал все свои силы. Прежде чем умереть, он получит утешение, придушив Буридана! И он набросился на юношу. Или, по крайней мере, хотел наброситься. В действительности он с трудом сделал пару шагов и остановился. Итальянец хотел вскинуть руки, чтобы вцепиться в горло своему врагу, который стоял так близко, но руки словно налились свинцом, — их невозможно было даже приподнять…

Буридан ткнул пальцем ему в грудь.

И Страгильдо пошатнулся.

Тогда волна ярости, захлестнувшая подручного королевы, не в силах выразиться в крике или в словах, так как парализованный язык отказывался исполнять свои функции, нашла выход в слезах, которые потекли по этому изумленному, окаменевшему лицу.

В этот момент Страгильдо почувствовал, что яд начинает действовать на его рассудок.

Ярость, боль, месть, жажда убийства — все эти чувства, которые он пережил, растаяли как дым; воля начала его покидать; он перестал плакать, и этот рот, которому были ведомы лишь гнусные и оскорбительные насмешки над несчастными жертвами Маргариты, приоткрылся в неком подобии ошалевшей улыбки.

— Пойдем, — сказал Буридан, выходя из погреба.

И Страгильдо покорно последовал за ним. Где-то в глубинах его души все еще бушевал протест, но он становился все более и более слабым и далеким и вскоре прошел сам по себе.

Вслед за Буриданом Страгильдо поднялся по лестнице неуверенным шагом; но он шел самостоятельно и с горем пополам держался на ногах; в нем было лишь общее оцепенение, подавленность воли, но выпитый им настой не лишил его способности двигаться и ориентироваться в пространстве; он больше не думал ни о побеге, ни о возмездии; Буридан, Гийом и Рике казались ему лишь тенями; он их не узнавал. По прошествии нескольких минут его охватило необычайное блаженство; его шаг стал тверже; сковывавшие язык путы начали мало-помалу развязываться: он понял, что может говорить. Но теперь он не испытывал в этом необходимости: он жил в абсолютном безразличии к тому, что происходило вокруг.

— Как долго будет действовать эликсир? — спросил Буридан у Одрио.

— Примерно три часа, после чего к мерзавцу вернутся все его силы и вся его активность. Поверь мне: уж лучше воспользоваться этим моментом оцепенения, чтобы покончить с ним раз и навсегда.

— Да, — промолвил Гийом, — и негодяю не придется сетовать на подобную смерть, ему, который сбросил в Сену Филиппа и Готье, ему, который.

Буридан прервал его:

— Ждите меня здесь. Если к утру вернусь, уедем вместе, если же меня не увидите, поезжайте в Руль, где я оставил Мабель распоряжения для вас.

Гийом и Рике поняли, что Буридан желает провернуть нечто невозможное.

Но так как им было известно, сколь упрям Буридан, так как по собственному опыту знали, что он уже никогда не поменяет единожды принятого решения, они попросту сжали друга в объятиях, даже не пытаясь отговорить от его плана, каким бы тот ни был.

Буридан взял Страгильдо под руку, предварительно накинув ему на плечи длинный плащ красного цвета, капюшон которого он заботливо надвинул итальянцу на глаза.

Страгильдо последовал за ним, не сопротивляясь.

Они медленно пересекли часть Парижа и наконец прибыли на площадь Мартруа-Сен-Жан. То была небольшая площадь неправильной формы, образовывавшая своего рода треугольник, основание и вершина которого были заняты двумя конструкциями, о которых мы сейчас расскажем, а стороны заполнены низенькими домами, плотно примыкавшими один к другому; некоторые из этих домов располагались ниже уровня площади, вследствие чего окаймлявшие эти стороны площади бордюры примыкали, в свою очередь, к находившимся на первых этажах этих жилищ лавочкам.