Буридан

Он просунул конец металлического стержня между деревом и стеной и изо всех сил надавил.

Дверь уступила.

Он был свободен.

Первой мыслью было немедленно бежать. Но тут в голову итальянцу пришла еще одна мысль, он обернулся, тщательно прикрыл дверь, после чего осмотрелся.

Теперь он все прекрасно видел и мог двигаться уверенно и спокойно.

Страгильдо пробрался в зал первого этажа; там никого не оказалось, но на столе он заметил шпагу и кинжал.

Он взял кинжал, с ожесточенной улыбкой осмотрел лезвие, сунул клинок за пояс и продолжил свои поиски.

— Посмотрим выше, — пробормотал Страгильдо, убедившись в том, что первый этаж был необитаемым.

И он поднялся на этаж второй.

Беглец был уже на лестничной площадке, когда гул голосов заставил его вскинуть голову.

— Они на чердаке, — прошептал итальянец с довольной улыбкой.

И с кинжалом в руке он поднялся к чердаку.

По мере того, как он продвигался, голоса слышались все более отчетливо.

Внезапно он резко остановился, словно пригвожденный к полу.

Он явственно услышал целую фразу.

— Ого! — пробормотал Страгильдо с безумной радостью. — Подниматься дальше нет смысла, теперь они все у меня в руках.

Он осторожно, на цыпочках спустился и уже через несколько секунд был в саду, где, опять же, не встретил ни души.

Выйдя на дорогу, прежде чем удалиться, он повернулся к дому, погрозил кулаком и процедил сквозь зубы:

— Все!.. Теперь они все в моих руках!.. Все мои.

И он быстро зашагал прочь, ворча:

— Монмартр!.. Что ж, сходим на Монмартр.

XXII. СТРАГИЛЬДО ДЕЙСТВУЕТ

Именно Страгильдо, как уже понял читатель, наблюдал за Буриданом, когда юноша спускался по склонам Монмартра.

Бывший смотритель за королевскими львами присел тогда на камень и задумался. Вероятно, ни одна из посетивших итальянца мыслей его не удовлетворила, так как он покачал головой.

— Прежде всего, убедимся, что девица действительно там, — постановил он наконец, — а уж потом посмотрим.

Страгильдо принялся быстро взбираться вверх по круче и вскоре вышел к небольшой, в восемь или десять хибар, группе жилищ, которые представляли тогда собой зачаток этого восхитительного и огромного города, коим является Монмартр сегодня.

Он устроился неподалеку от утеса, откуда мог наблюдать одновременно и за деревушкой, и за склонами горы. Не прошло и четверти часа, как появилась девушка, которая присела на скале и принялась вглядываться в Париж, который издали уже выглядел затянутым вечерней дымкой.

— Колдунья! — проворчал Страгильдо. — Колдунья Миртиль. Вот они и попались, Буридан и его проклятые приспешники!..

Через несколько мгновений к Миртиль присоединилась Мабель.

— Ага! — пробурчал бандит. — Все лучше и лучше!..

— Пойдем, дитя мое, — мягко сказала Мабель, — нужно возвращаться! Все кончено, клянусь тебе, нам больше ничто не угрожает. Буридан рассказал мне, как обстоят дела, и, могу тебя заверить, беспокоиться больше не о чем.

— И тем не менее, матушка, — отвечала Миртиль дрожащим голосом, — никогда еще мне не было так страшно, как сейчас. Мне кажется, что над Буриданом, да и над нами тоже, нависла некая ужасная опасность!

— Это сожаление от расставания с женихом внушает тебе такие мысли. Ты будешь счастлива, счастлива с моим сыном, я в этом абсолютно уверена.

Мабель приобняла Миртиль за талию и нежно увлекла за собой.

Страгильдо видел, как они вошли в одну из лачуг.

Тогда он вновь сел и, подперев подбородок руками, о чем-то задумался. Внешне он выглядел совершенно спокойным, но тем, кто его хорошо знал, суровое лицо итальянца показалось бы ужасным. Бандит думал:

«Дождаться ночи, проникнуть в эту хижину и убить их обеих не составит никакого труда. Но будет ли этого достаточно? Я хочу отомстить Буридану! Хочу увидеть его труп на конце веревки, показывающим язык Бурраску и Одрио, которые, в свою очередь, будут болтаться на одной из тех цепей, что я видел только что на склонах Монфокона. Да, я хочу это видеть! А что до Бигорна. О, этот повешен не будет! В его смерти должно быть нечто страшное! И потом, я хочу получить обратно все мое состояние, которое я медленно, экю за экю, собирал на протяжении долгих лет службы. Мне нужно все это! Пусть Буридан умрет в отчаянии от того, что я бросил его возлюбленную в объятья другого!.. Но где его взять, этого другого?.».

Страгильдо предался еще более глубоким размышлениям.

«И к чьей помощи я могу сейчас прибегнуть?.. Королевы?.. О! Я ведь ее выдал, пусть и действовал крайне осторожно. Мне стоило бы подождать денька два или три. Королева, вероятно, уже мертва! По всем раскладам, Людовик должен был придушить ее еще там, в Нельской башне, как только обнаружил. И к кому же мне обратиться, чтобы можно было повязать их всех в Ла-Куртий-о-Роз? К королю?.. Гм! Я его знаю: должно быть, он уже мечтает о худшей из казней для того, кто оказал ему такую услугу! Уверен, что Страгильдо, в награду, будет как минимум освежеван либо четвертован. Но к кому же тогда? В чьих интересах схватить сразу и Буридана, и Миртиль?.».

Страгильдо рассмеялся.

Он нашел.