Буржуазное достоинство: Почему экономика не может объяснить современный мир

Историк Маргарет Джейкоб охарактеризовала экономический, "инструментальный" взгляд, напротив, как представление о "декультурных свободных и волевых агентах, [которые] естественным образом преследуют свои собственные интересы". Экономическое понятие "институт", понимаемое как "ограничения", изучал социолог Эр-винг Гофман. Он говорил о "социальном положении психически больных и других заключенных", находящихся в условиях ограничений, "навязанных сверху системой четких формальных предписаний и сводом правил". Бюджеты учреждений, как и правила психушки в фильме "Пролетая над гнездом кукушки", не подлежат обсуждению, по крайней мере, по мнению медсестры Рэтчед (Гофман: "Общество - это психушка, которой управляют заключенные"). Разговоры Норта о психушке и других экономистов-самуэльсонианцев о том, что "стимулы" - это то же самое, что и "институты", заставляют вспомнить американскую комедиантку Мэй Уэст: "Я восхищаюсь институтом брака. Но я не готова к институту".

Норт высоко отзывается об антропологе, ныне покойном Клиффорде Гирце. С этим трудно не согласиться. Однако Норт считает, что Гирц и его соавторы поддерживают экономическую идею о том, что в караванной торговле, например в Марокко около 1900 г., по формулировке Норта, "неформальные ограничения [скажем, грабеж следующего каравана] ... делали торговлю возможной в мире, где защита была необходима и не существовало организованного государства". . делали торговлю возможной в мире, где защита была необходима, а организованного государства не существовало". Норт упускает из виду, что не инструментальный, стыд и честь, язык не Max-U, на котором фактически специализировался Герц, и поэтому упускает танец между внутренними мотивами и внешними препятствиями к действию, между достоинством самоформирующегося гражданина-не-раба и чисто утилитарными "ограничениями". Плата за безопасный проход в пустынях Марокко, писали Герц и его соавторы, прямо отвергая Макса У., была "скорее больше, чем простая плата", т.е. просто денежное ограничение, бюджетная линия, ограждение, стимул, "ин-ститут" в сокращенном понимании самуэльсоновской экономики. "Это была часть целого комплекса, - писали антропологи, - моральных ритуалов, обычаев, имеющих силу закона и вес святыни".

"Святость" ничего не значит для экономиста Норта, который, например, в книге 2005 г. относится к религии с нелегитимным презрением, достойным Ричарда Докинза или Кристофера Хитченса ("Ditchkins", - говорит Стэнли Фиш в переводе Терри Иглтона). Религия для Норта - это всего лишь еще один "институт" в его утилитарном, подчиненном ограничениям смысле, то есть правила для приюта. Он неоднократно называет религию "нерациональной". Религия для него - это не святость или трансцендентное, не верная идентичность, не придание жизни смысла с помощью моральных ритуалов. Это, конечно, не постоянный интеллектуальный и рациональный разговор о любви Бога, не говоря уже о постоянном разговоре с Богом. Религия - это просто еще один набор ограничений для ведения бизнеса, будь то на рынке, в храме или в пустыне. В этом Норт согласен с удивительным экономистом Лоуренсом Йен-накконе и его последователями, когда они приходят к изучению религии: для них религия - это социальный клуб, с издержками и выгодами, а не личность или беседа. (Тот, кто действительно состоял в социальном клубе, конечно, знает, что вскоре он перерастает в "моральные ритуалы, обычаи, имеющие силу закона и вес святости". В качестве такого клуба я могу привести Чикагскую экономическую школу в период ее расцвета в 1970-е годы. Одним из наших священных ритуалов было повторение De gustibus non est disputandum, при этом мы страстно отстаивали очень специфический интеллектуальный вкус". Норт утверждает, например, что на доправовой стадии "религиозные предписания ... навязывали игрокам [бизнеса] стандарты поведения". Он отвергает мировоззрение, сопутствующее религиозной вере. (Его собственная религия науки, конечно, на самом деле не похожа на простое ограничение. Он воспринимает ее как свою идентичность, свой моральный ритуал, свою святость - словом, смысл своей жизни, который постоянно обсуждается на протяжении всего ее внеорди-нарного хода. Но этическая последовательность не является сильной стороной самуэльсоновской экономики).