Буржуазное достоинство: Почему экономика не может объяснить современный мир

Столь искушенный писатель, как Иглтон, в 2009 г. оставил своим читателям социалистическую кричалку против "политической системы, неспособной ни накормить человечество, ни обеспечить ему справедливость "1 . Она исторически и экономически ошибочна. Система в массовом порядке обеспечивала и пропитание (30 долл. в день против 3 долл. в день, Западная Германия в 1989 г. против Восточной Германии, Норвегия сейчас против Норвегии в 1800 г.), и справедливость (демократия, антиколониализм, свободная пресса, прекращение линчевания, равенство женщин, независимость Республики Ирландия). Через каждые полвека, если не через каждое десятилетие, внутристрановое равенство распределения улучшалось, и никогда за поколения значительно ухудшилась. Когда богатые стали еще богаче, как после 1978 года в США, бедные не стали беднее - просто они стали богаче не так быстро, как ваш местный портфельный менеджер. Предки Иглтона и мои предки в безумной Ирландии были грязными бедняками. По уровню реального комфорта они стояли гораздо ниже своих англо-ирландских хозяев. Посмотрите на нас сейчас. В 2002 г. по ВВП на душу населения в долларах по паритету покупательной способности Ирландская Республика занимала третье место в мире, опережая лишь США, где тогда жили многие из ирландцев. В 2005 г. неолиберальная Ирландия заняла первое место среди 111 стран по индексу качества жизни журнала Economist, на две позиции выше Норвегии и на двенадцать выше США.

Посмотрите еще раз на своих предков в сравнении с вашим нынешним положением. Вы гораздо лучше обеспечены, и у вас гораздо больше возможностей для Bildung. Конечно, у вас нет семидесятипятифутовой яхты. Очень жаль. Однако, будучи взрослым здравомыслящим человеком, читающим книги и думающим самостоятельно, вы знаете, что подобные удовольствия богатых и знаменитых лишь ненамного превосходят ваши по реальной человеческой ценности - это научная истина в исследованиях счастья, истина о том, что счастье в горшке резко уменьшает предельную полезность. "Gie fools their silks, and knaves their wine; / A man's a man for a' that." По словам исторического антрополога Алана Макфарлейна, "произошло массовое нивелирование. . . . В последнее время [в конце ХХ века] наметилась тенденция к тому, что разрыв между богатыми и бедными снова увеличился". При более широком взгляде, однако, уже нет огромного разрыва между 1-5%, которые имеют доход в 1000 раз больше среднего. . . . Наблюдается более постепенный градиент богатства". И если не богатства, то уж точно реального комфорта.

Я рассмотрел статистическое утверждение о том, что американские бедные плохо жили в конце XX века. В относительном выражении это утверждение справедливо и, как я уже сказал, небезосновательно: это результат жаждущей образования экономики, столкнувшейся со стагнацией в уже богатых странах доли людей с высшим образованием (образование в таких странах резко выросло во время экспансии 1960-х годов, но затем выровнялось), и глобализации, которая приносит 30 долларов в день самым бедным жителям Земли, но при этом в определенной степени замедляет рост заработной платы в богатых странах5. Аналогичный рост британской и американской надбавки за квалификацию, как утверждается, объясняет некоторый рост неравенства в начале XIX в.6 Затем он откатился назад. Деление пирога по этим причинам несколько деформировалось. Однако распределение доходов удивительно стабильно на протяжении столетий. Коэффицент Джини и параметры Парето, как говорят экономисты, практически не меняются. Возьмем недавний рост неравенства в развитых странах. В то же время, если рассматривать неолиберализм в странах, особенно в США, как начало постоянной тенденции и исполнение предсказания Маркса об иммисеризации, то игнорировать долгосрочный факт (и, как я уже говорил, краткосрочный тоже), что реальные доходы бедных людей за последние несколько десятилетий выросли даже в развитых странах и взорвались в странах, где буржуазия утверждает достоинство и свободу: в Индии, Китае, Ирландии. Недавние нападки на неолиберализм со стороны, например, блестящего марксистского географа и антрополога Дэвида Харви (2007) начинаются с 1970 года. Если начать гораздо раньше, скажем, в 1800 или 1900 году, то история превратится в историю успеха технологических изменений, делающих бедных людей обеспеченными. (В одной из последних статей Харви, как это обычно делают левые и правые, акцентирует внимание на деструктивной стороне созидания: "Быстрые технологические изменения ... выбрасывают людей без работы", как будто в следующем акте реальная заработная плата не повысилась [как это произошло], не были изобретены другие рабочие места [как это было] или не выросло реальное потребление для бедных [как это признает Харви]).