Быль беспредела, или Синдром Николая II

— Владимир Ильич, конечно, многие вопросы упрощал и понимал их не совсем верно, как показало время. Но как создатель партии нового типа, как партийный организатор и вождь, умевший спасти партию в любых условиях от давления внешних сил и от внутреннего раскола, никого, заметьте, не расстреливая. Я имею в виду костяк партии, конечно. В этом отношении он всегда будет, несмотря на его общеизвестные недостатки, для меня идеалом вождя, идеалом партийного руководителя.

— Да, — согласился Климов, — гению можно только подражать. Боюсь, что у нас не получится подняться до Ильича не только при решении внутрипартийных вопросов. Очень многие мероприятия нам придется проводить с совершенно противоположенным знаком, хотя и похожими методами.

— Что вы имеете в виду? — с некоторой тревогой в голосе спросил Горбачев.

— Владимир Ильич всю энергию своего могучего ума, — пояснил Климов, — направил на уничтожении Российской империи. По большому счету, он мечтал преобразовать по своему усмотрению весь мир, как и Россию. Наши задачи гораздо скромнее. Нам не нужно ничего уничтожать, ибо все умирает само. Необходимо только в меру сил этот процесс контролировать. Контролировать — не значит замедлять. Иногда в целях контроля процесс, напротив, необходимо ускорить.

— Да, да, — одобрительно закивал Горбачев, — это очень хорошо. Перестройка и ускорение, даже можно сказать: «Ускорение-90», имея в виду наступающий год. Наш народ любит короткие и понятные лозунги. Даже если лозунги не совсем понятны, важно, чтобы они были краткими.

— Разумеется, — согласился Климов, — краткость — сестра таланта. Наши друзья, — генерал сделал многозначительную паузу, — считают, что после апрельских событий в Тбилиси подобные мероприятия нужно провести даже в несколько большем масштабе, но исключительно на периферии, используя традиционный расовый, религиозный и, разумеется, политический антагонизм. Это позволит России относительно безболезненно отделиться от республик с минимальными шансами крупномасштабной бойни. До этого предстоит масса работы. Главное, думаю, в нашем распоряжении имеется максимум год-два, чтобы успеть вывезти из Европы весь наш взрывоопасный груз. Я имею в виду армию: Западную группу войск, Южную группу и прочее. События, которые грянут в странах Варшавского пакта, могут сдетонировать взрыв в армии. Если она будет дома, то на взрыв гораздо меньше шансов.

— Совершенно с вами согласен, — заметил генсек, — но чтобы ни у кого не возникло сомнений в нашем искреннем желании идти по дороге демократических преобразований, все наши мероприятия должны быть достаточно эффектными шагами именно в этом направлении.

— Они уже достаточно эффективны, просто их как бы замаскировали такие события, как Чернобыльская катастрофа и гибель двух новейших подводных лодок. Особенно последний случай с лодкой, которую, после того как она утонула, стали называть «Комсомолец». Очень символично, но если бы спросили мое мнение, я бы предложил назвать ее «Советский Союз». — Климов продолжать смаковать ликер.

— Вы все шутите, — снова вздохнул генсек, — а мне докладывали, что лодка очень хорошая, даже аналога не было еще ни у кого в мире: титановый корпус и прочее…

— И ядерные торпеды, — добавил Климов. — Когда их разъест морская вода, мы получил еще один Чернобыль. К счастью, Советского Союза уже, наверное, не будет, и все катастрофы можно будет списать на издержки коммунистической тоталитарной системы. Кстати, вам уже докладывали о взрыве под Уфой? Он вам ни о чем не говорит?

— Не будем об этом, — заметно помрачнел Горбачев. — Это, знаете, типа «заставь дурака Богу молиться». Иногда даже руки опускаются от общей, понимаете ли, глупости. Вот вы упомянули о том, что через пару лет все можно будет свалить на КПСС. Это, по-моему, не совсем правильный подход. Я вам говорил, что именно сейчас надо создать в стране многопартийность с тем, чтобы разделить ответственность за все, что было и будет. Но с этим делом так затянули, что уже явно не успеть. Это понравилось бы и Западу. Сколько они уже кричат о нашей однопартийности. Больше всего они там любят либеральных демократов. Я вам сказал, помнится, что нужно создать собственную либерально-демократическую партию, назначив в состав ее руководства надежных товарищей из вашего ведомства и ЦК, подобрать им помещение, организовать финансирование и все, что нужно, чтобы товарищи нормально работали…

— Для этого, — возразил Климов, — нужно для начала отменить 6-ю статью Конституции о роли КПСС как единственной политической силы в стране. А это уже задача ваша, не моя. Во-вторых, я предлагал кандидатуру в качестве главы этой партии, но он вам почему-то не понравился.

— Этого субъекта вы считаете либеральным демократом? — удивился Горбачев. — Да это, извините, типичный троцкист из числа самых оголтелых. Да ни один уважающий себя западный политик не сядет с ним за один стол, поверьте мне.