Былины в записях и пересказах XVII—XVIII веков

И Михаило лежит с нею, з женою мертвою, день до вечера. И как будет в полунощи, ажно пришла к нему в гробнице змея лютая и гробницу прогрызла, и пустила в гробницу двух змеенков, детей своих, и змеенки |165| почали ссать жену ево, Лебедь Белую, за груди. И Михаило ухватил змеенков, и хотел разорвать их надвое. Ажно провещится ему змея лютая человеческим гласом: «Михаило де Поток Ивановичь! Не рви моих змеенков маленких, я тебе принесу живои воды». И Михаило ответ дает: «Поди ты, змея лютая, принеси живои воды. И тогда я спущу детеи твоих». |170| И пошла змея лютая, и принесла ему живои воды. И Михаило почал змеенков рвать надвое, и помазал живою водою, — ажно они ожили. И потом помазал свою мертвую жену, Лебедь Белую, — жена ево бутто от сна пробудилась. И тут Михаило засвистал громким богатырским голосом, и почели ево сторожи разкопывать. И берут ево за белые руки, а он ведет за |175| собою жену свою, Лебедь Белую, за руку. И тут все киевлене подивились, что была мертва жена Михаилова, а Михаило оживил ея. И пошед в дом свои, и стал с нею Михаило жить любезно, лутче старово. И жил с нею равно пять лет. А товарищи ево еще не бывали в Киев град.

И стал Михаило в чистое поле ездить тешитца равно на пять месяцов. |180| А без него пришел под Киев град царь Кощеи Золотои Орды, а силы с ним 100 тысящь. И Киев град осадил накрепко, и посылает в Киев град ко князю Владимеру Всеславьевичю: «Даи мне жену Михаилову, и я от Киева прочь поиду; ежели ты не отдаш мне жены Михаиловы, и я твои Киев град осажу накрепко, и огнем пожгу, и мужиков всех в Киеве вырублю, |185| а жен и детеи в полон возму. Самому тебе не спущу!» И князь Владимер взговорит таково слово: «Ои еси вы, князи и бояра и все киевлене, думаите думу накрепко! Отдавать ли нам жену Михаилову или не отдавать?» Князи и бояра и все киевлене придумали: «Отдадим мы жену Михаилову!» И отдавше царю Кощею неверному. И царь Кощеи |190| берет за белые руки, и повел ея в свои бел шатер, а сам от Киева прочь пошел. Ажно приехал ис чистово поля Михаило Поток Ивановичь в Киев град на свои богатырскои двор, и встречают ево люди дворовые, и сказывают, что де «отдали жену твою, Лебедь Белую, киевлене царю Кощею неверному». И тут Михаило закручинилъся. Не слезая с своего добраго |195| коня, и поехал по граду Киеву, и закрычал громким гласом: «Ои еси вы, собаки мужики киевлене безверные! Почто вы отдали жену мою крещеную царю Кощею неверъному? Управлюся я с вами апосле!» Мужики ис Киева разбежались.

И царь Кощеи от Киева отшел равно тритцат днеи. И Михаило Поток |200| Ивановичь догонил ево в три часа; ажно царь Кощеи на стану стоит з женою ево, Лебедью Белою, опочик держит. Михаило Поток Ивановичь едет прямо к белу шатру.⁶ И увидела ево Лебедь Белая, и встречает ево из бела шатра, а сама взговорит таково слово: «Свет государь, Михаило Поток Ивановичь! Рада я, что я тебя увидела; не хощу жить у царя Кощея неверново |205| в Золотои Орде, а хощу жить в Киеве граде у богатыря святорусково. Изволь меня взять к себе по прежнему!» И стала подносить Лебедь Белая Михаилу Потоку Ивановичю питья пьяново. И тут Михаило испивает з дороги, и ложитца спать в беле шатре. И мечется Лебедь Белая наскоро, и будит царя Кощея неверново: «Государь царь Кощеи! |210| Приехал к тебе недруг твои Михаило Поток Ивановичь, предаи ево смерти скорыя, — и он за тобою не гоняется». И царь Кощеи невернои ответ держит: «Мне Михаило какои недруг? Наехал он меня в чистом поле, в беле шатре сонного, — се не предал мне смерти скорыя! И как хощешь сама с ним». И Лебедь Белая велела у него обрать оружие богатырское и палицу |215| железную, и завязала ему очи ясные, и ударила ево ничь рукою: «Лежи ты де, Михаило, в чистом поле под белым каменем». И Михаило весь окаменел. А сами поехали в Золоту Орду.

Ажно приехали в Киев град ево товарищи, и привезли дани и выводы, и почали спрашивать про Михаила Потока Ивановича. И мужики киевлене |220| сказали им, се как он привес дани и выводы, и привес девицу, и крестил ея, и как женился, и как приставилась, и как оживил ея, и как <приходил> царь Кощеи невернои, и как Киев град <осадил> накрепко, и как <жену Михаилову> отдали царю Кощею, и как Михаило в погоню погнал. Илья Муромец и Алеша Поповичь поехали из града вон сыскивать своего Михаила |225| Потока Ивановича. И как будут у того белого каменя, старец колика прохожая [стоит у камени. И] богатыреи взговорят та<ково> слово: «Скажи ты про царство Кощеево, про Михаила Потока Ивановича». Колика им ответ <держит>: «Кто де подымет камень и бросит через себя, и тому скажу про Михаила Потока Ивановича». Илья Муромец поднял камень |230| в груди, а Алеша Поповичь...

42 СКАЗАНИЕ О ТРЕХ БОГАТЫРЯХ КИЕВСКИХ, О СЛАВНЫХ ВИТЕЗЕХ 1 — [О] ИЛЬЕ МУРОМЦЕ, О АЛЕШЕ 2 ПОПОВИЧЕ, [О] МИХАИЛЕ ПОТОК[Е] ИВАНЫЧЕ