Быть Лолитой

– Старые все равно не сочетались, так что эти даже лучше, – сказала я и обняла его. Я ничего не сказала по поводу того, что он тем самым заменяет и свой стакан, который разбил сам.

Я сшила для него мягкую фланелевую подушку, ткань купила по скидке сотрудника, хотя уже не работала в ремесленном магазине. Я делала такие подушки каждому из своих школьных парней. Мама помогала мне сшивать уголки. Она не спросила, для кого был подарок, лишь прокомментировала красивую ткань.

Мы провели день дома. Позже он меня фотографировал в светло-голубом нижнем белье с «Космо» в моем новом бокале. Камера осталась у него.

Лишь через месяц, разглядывая фотографии, которые он хранил в ящике комода в своей спальне, я поняла – у нас до сих пор нет ни одной фотографии вместе. Одинаковый заснеженный фон, одна и та же рождественская ель за нашими спинами. Набор снимков, которые не могут быть подделкой. Невозможно взглянуть на них и не понять, что происходит. Но все же – никаких доказательств. Правила не нарушены.

21

Я провела новогодний вечер с ним. Он приготовил вкусный ужин, состоящий из жареной курицы, картофеля пюре и стручковой фасоли. Мы пили шампанское и смотрели шоу Дика Кларка по телевизору. Обсуждали, как прошел мой семестр.

– Я так горжусь тобой, Эли, – погладил он меня по руке. – Ты дала жару.

– Ага, еще как, – я улыбнулась ему. – Мне очень нравятся наши преподаватели.

– Правда? – я заметила, как вздрогнул его голос, но не поняла причину.

– Да, например, моя преподавательница, которая учит писать короткие рассказы. Она гениальна. – Напряжение исчезло с его лица, когда я использовала местоимение «она». – Хочу записаться на еще один ее курс. Она мне разрешила, сказала, что будет рада увидеть меня снова. Это она поставила мне пять с плюсом.

– Верно, профессор…

– Калдвелл.

Он допил свой бокал шампанского.

– И что же в ней гениального?

– Ну, рассказы, которые она дает нам для чтения. Они такие интересные. «Дублинцы» мне очень понравились! То есть «Аравия» просто разбила мне сердце, как можно не заплакать в конце, где он ждет ее? Я начинаю понимать в литературе моменты, о существовании которых даже не догадывалась.

Он фыркнул.

– Говоришь так, будто я ничему тебя не научил.

– О чем ты?

Он вытащил тарелку из серванта (после ужина мы собиралась поесть мороженое), и дверца ударила по деревянной раме.

– С тех пор как ты уехала, ты как будто все забыла – все. Сколько ночей я не спал, сидя с тобой в той дурацкой закусочной? Рассказывал о том, что ты никогда не читала, не могла даже оценить до меня. Ты даже не пыталась.

Я была не настолько пьяна, чтобы не заметить, к чему он клонил. Осознала, насколько больше меня он уже выпил.

– Как насчет того, чтобы хоть раз ты научила меня чему-нибудь? Почему не стараешься ты?

Я знала, что это ловушка, но не знала, что еще сделать, и уставилась на свой полупустой бокал.

– Нальешь мне еще? – попыталась изобразить сексуальную улыбку, на которую он всегда реагировал положительно.

– Ладно, – он схватил мой бокал. – Но почему бы тебе не сыграть в учителя? Покажи, чему научилась в Итака.

– Что ж, хорошо, – начала я, зная, что ему будет интересен как минимум один из авторов, которых я читала. – Мы прочли все рассказы Эдгара По, его готическую серию. Профессор Калдвелл рассказывала о том, что они положили начало жанру коротких рассказов, когда он публиковал их сериями, так что По является отцом коротких рассказов. Я всегда думала о нем как об авторе жутких стихотворений, вроде «Аннабель Ли»…

– Ты не права, – прервал он меня. – По не отец коротких рассказов. Не знаю, в каком университете училась ваш профессор, но, видимо, не очень хорошем. Точно не в Корнелле. Может, в колледже Итака. – Он засмеялся над тем, как это смешно.

– Но мы читали оригинальные произведения, те, что были опубликованы частями в газетах, до этого люди так не писали.

– Эли, ты даже не понимаешь, как глупо сейчас звучишь. Вашингтон Ирвинг писал короткие истории за много лет до Эдгара По. Ирвинг является отцом коротких историй. – Он уперся в подушку, снова сев на диван рядом со мной. – Ты такая доверчивая. Слушаешь каждого и веришь. Это мило, правда. Я знаю, что ты на самом деле умная. Просто сейчас запуталась.

Он попытался прикоснуться к моему лицу, посмеиваясь. Я оттолкнула его руку.

– Я не глупая.

– Я не называл тебя глупой. Я сказал, что ты умная. Тебя просто запутали…

– Никто меня не путал. – Я поднялась с дивана и встала перед телевизором. – По был отцом коротких рассказов. Ты никогда не думал, что можешь ошибаться?

– Эй… ты ошибаешься. Я учился в Корнелле. Получил степень в Колумбии. – Он сидел на диване с прямой спиной. – Кто, ты думаешь, знает больше об английской литературе? Первокурсник или учитель английского?

– Мой профессор в колледже. – Я направилась в спальню, чтобы взять свой рюкзак и собрать вещи. – Я хочу домой. Не называй меня глупой.

Он попытался меня обогнать, дергая назад.

– Я не называл тебя глупой! – теперь он кричал.

– По фиг! – закричала я в ответ. – Я хочу домой.