Быть мужчиной. Современная мужественность без насилия, доминирования и страха

Результат может оказаться удручающим. Между 2010 и 2018 годами количество мужчин с расстройствами пищевого поведения, госпитализированных в стационары, увеличилось более чем вдвое, притом что к врачам обращаются (по разным оценкам) до 10% мужчин, страдающих такими расстройствами. Почти миллион человек в Великобритании используют анаболические стероиды по эстетическим соображениям, а не в связи со спортивными потребностями. Такова темная сторона позитивного в целом явления — фитнес-бума, породившая новые способы подавления. Не нужно быть параноиком-технофобом, чтобы увидеть здесь связь с развитием социальных сетей, поскольку рост показателей практически полностью совпадает: мы постоянно фотографируемся, нас постоянно фотографируют, мы постоянно находимся на виду у множества людей. Мы живем в состоянии гиперсамосозерцания. Какая психика способна выдержать напор диких коней самоидентификации, разрывающих тебя на части? И нет, это не вызов, на который ответят тысячи подражателей Дуэйна Джонсона: «Давай, братишка».

* * *

Бетонные стены. Воздух тягучий, словно жвачка. Пот струится из пор. Господи Иисусе.

Основная тренировочная зона Manor была организована на переоборудованной парковке. Я как раз сражался не на жизнь, а на смерть с огромной покрышкой. Если я не сумею удержать ее, она свалится и раздавит меня. Паникуя, в поисках помощи и совета я посмотрел на слоган, написанный по трафарету на стене рядом со мной: «Сделай это, черт побери!». Я постарался разглядеть поверх покрышки своего коллегу Марка — в надежде, что у него дела обстоят еще хуже, — но увидел только идущего ко мне Джейсона Фокса. Я стиснул зубы, выжимая из себя последние силы, и пихнул покрышку так, что она встала на ребро и упала. Я последовал ее примеру и рухнул на спину, но в другом направлении. В поле моего зрения появилось перевернутое лицо Фокси. Он ничего не сказал, просто засмеялся с явным удовольствием и пошел дальше.

Мое членство в Manor проходило не очень хорошо, потому что я не посещал их занятий. Однако сегодня мы с Марком получили приглашение на открытую тренировку, которую Фокси проводил в рамках презентации бренда. Я почему-то решил, что смогу ее выдержать, но оказалось, что все люди на планете превратились в Терминаторов, а сложность упражнений увеличилась настолько, что я почувствовал себя представителем другого биологического вида: вроде морского слизня, барахтающегося на полу. Остальные члены команды, спортивные мужчины и женщины, сложенные словно спартанские воины, помогли мне встать — казалось, только для того, чтобы я увидел, как они вернули покрышку на место, будто это был пончик. Меня затошнило. Я схватил бутылку для воды и подошел к латунному крану, агрессивно торчащему из стены. Пока он выплевывал воду в бутылку, я осмотрелся и обнаружил еще один слоган: «Если ты ищешь гребаное зеркало, ты ошибся качалкой».

Я повернулся и увидел, как Марк раскачивает канат. Он делал это с серьезным видом, его тело образовывало жесткий каркас, зубы сжимались в напряжении. Фотограф, пристроившийся неподалеку, ловил каждый момент этой героической борьбы. Невероятно. Марк занимался столько же, сколько и я, — то есть не занимался, — какого черта у него все получается? Я вернулся к своей группе и шагнул на беговую дорожку — подошла моя очередь тридцать секунд бежать на полной скорости. Дорожка мгновенно разогналась, и я должен был держать темп, иначе упал бы и разбил нос о дисплей. Несмотря на всю мою способность к самообману, я знал, что во время бега выглядел не очень. Словно одетая лошадь, падающая с лестницы. За полсекунды до сердечного приступа, который, скорее всего, убил бы меня, время закончилось. В новых тренировочных лосинах (между прочим) я по стеночке прошел к туалетам — в голове стучало: меня сейчас вырвет — и над унитазом громко оплакал гибель своей самооценки. Я постоял, упершись лбом в сушилку для рук, пока не убедился, что тренировка закончилась, а после вернулся в зал. Марк выглядел измученным, но держался на ногах, еще разминаясь.

— Меня вырвало, — сказал я ему.

Он кивнул, растягивая спину.

— Я тоже был на грани, но на пути к туалету подумал: «Нет, я должен быть с командой» — и вернулся.

Я подумал: вот в чем разница между нами.

На выходе мы обменялись рукопожатиями с улыбающимся Фокси, а потом под влиянием момента я положил руку на плечо Марка.

Общая борьба сближает людей. Как и взаимное восхищение, связанное с физической трансформацией. Пот — это околоплодная жидкость, возникающая в процессе рождения Мужчины. Я начал понимать это не в конце того печального дня, а впоследствии, когда моя сердечно-сосудистая система перестала противиться попыткам улучшить ее. Серьезные упражнения — это боль, совместное переживание боли, понимание пользы боли. В какой-то степени речь шла о мазохизме и химическом взрыве, спровоцированном напряжением, но с точки зрения самооценки и связей между людьми речь шла о подлинности. О мужском желании быть «подлинным».