Быть собой: новая теория сознания

Под руководством Уоррика наша группа записала библиотеку видеоматериалов разной продолжительности в разных контекстах — оживленная городская улица, пустой офис, несколько коров, пасущихся на лужайке неподалеку от университета. Затем мы демонстрировали эти видео участникам эксперимента и просили оценить, сколько длился каждый ролик. Все испытуемые продемонстрировали в своей оценке когнитивное искажение характеристики[181]: склонность преуменьшать длительность долгих роликов и преувеличивать длительность коротких. Дали о себе знать и искажения, связанные с контекстом сцены: более насыщенные сюжеты казались испытуемым длиннее спокойных, хотя на самом деле те и другие имели одинаковую продолжительность.

Затем Уоррик показал те же видео искусственной нейросети, имитировавшей работу человеческой зрительной системы. Собственно, это была та же сеть, которую мы использовали для галлюцинаторной машины. Оценка длительности для каждого видео вычислялась на основе, грубо говоря, накапливаемого темпа изменения активности самой сети. Для этой оценки не требовалось никаких «внутренних часов». Примечательно, что оценки нейросети практически совпали с человеческими, демонстрируя те же предубеждения по поводу длительности и контекста[182]. Это значит, что восприятие времени может, по крайней мере в принципе, проистекать из «наиболее вероятного предположения» о темпе изменения сенсорных сигналов, совершенно не нуждаясь ни в каких внутренних хронометрах.

Некоторое время назад мы сделали следующий шаг в этом исследовании, начав искать свидетельства данного процесса в самом мозге. В проекте, который возглавила постдокторантка Максин Шерман, мы фиксировали с помощью фМРТ активность мозга людей, смотревших тот же самый набор видеороликов и оценивавших их длительность[183]. Нам нужно было узнать, можно ли на основании активности зрительной коры спрогнозировать воспринимаемую длительность каждого видео, как нам удалось сделать в предшествующем исследовании под руководством Уоррика с помощью компьютерной модели зрительной системы. Как выяснила Максин, можно. Активность зрительной системы мозга, в отличие от активности других его областей, позволяла очень точно спрогнозировать субъективную длительность. Это весомое свидетельство в пользу того, что восприятие длительности действительно возникает из наиболее вероятных перцептивных предположений, а не из тиканья нейронных часов.

Другие эксперименты, которые могли бы выявить наличие у нас «внутреннего хронометра», ничего подобного не выявили. Мой безусловный фаворит в этой категории (остальные рядом не стояли) — эксперимент, участники которого прыгали со строительных кранов[184]. Нейробиолог Дэвид Иглмен задался целью проверить распространенное интуитивное представление о том, что субъективное время замедляется в острые драматические моменты, например перед автокатастрофой. Он рассудил, что причиной этого субъективного замедления может быть ускорение хода внутренних часов, то есть за отрезок времени они успевают натикать больше, и поэтому отрезок этот в нашем восприятии удлиняется. Это, в свою очередь, ведет к «ускорению» темпа восприятия, поскольку ускорение часов должно означать улучшение способности воспринимать короткие отрезки происходящего.

Чтобы проверить эту гипотезу, Иглмен и его группа разработали особые цифровые часы, которые показывали ряд цифр, мелькающих так быстро, что прочитать их в нормальных условиях было невозможно. Затем он уговорил нескольких смельчаков-добровольцев на вызывающие выброс адреналина жуткие прыжки в бездну, во время которых они должны были смотреть на эти часы с мелькающими на дисплее цифрами. Если внутренние часы и вправду ускоряются, то, по логике Иглмена, добровольцы-испытуемые во время свободного падения должны были увидеть вместо нечитаемого вихря на дисплее обычные цифры. Этого не произошло, и наличие у нас внутренних часов этот эксперимент не подтвердил. Конечно, отсутствие доказательства — это не доказательство отсутствия, но каков эксперимент!

* * *

На переднем крае наших исследований глубинной структуры перцептивного опыта находится проект, посвященный изучению восприятия «реальности» как таковой. В этом проекте, которым руководит талантливый докторант Альберто Мариола, используется новая разработка, получившая название «замещающая реальность»[185]. Среду виртуальной реальности, даже с полным погружением, всегда можно отличить от реальной. Участники эксперимента с нашей галлюцинаторной машиной всегда, как бы ни затягивала их эта психоделия, знали, что она не настоящая. Замещающая реальность пытается этот недостаток преодолеть. Задача заключалась в том, чтобы создать систему, в которой человек воспринимал бы окружающую его среду как реальную и верил в ее реальность, хотя реальной она не является.