Бытие и возраст

Важнейшее предположение новоевропейского линейного мышления: человечество бессмертно. Однажды возникнув, скажем, миллион лет назад, оно будет существовать бесконечно. В перспективе расселения по орбите Юпитера скрытым образом прочитывается установка на бессмертие каждого человека. Ведь тогда свободного места, жизненного пространства, хватит всем! Если человечество предстаёт как образование, имеющее пределы своего возраста только в вечности, то естественно мыслить и перспективу вполне материального бессмертия отдельного человека в будущем, некоей модификации «сверхчеловека» Ф. Ницше или «автотрофного человечества» К. Э. Циолковского. Такая установка обнаруживается по большей мере бессознательно в современных настойчивых поисках продления человеческой жизни.

В таком аспекте мы рассматриваем мир с точки зрения жизни мировой человеческой цивилизации, причём средоточием смыслов этой последней является одна особенная цивилизация, цивилизация именно новоевропейская, где предполагается господствующей новоевропейская воля к технике. Мы здесь исходим из того, что в этом мире всё главное материально, и материальное (в качестве технического) определяет духовное. Отсюда следуют различные стратегии развития.

Прежде всего, мы наблюдаем в реальности стратегию все более жёсткой и жестокой конкуренции за ресурсы и за места сброса отходов внутри человечества. Люди, нации, государства оказываются в жестоком агоне. Они исключают друг друга. Определяющая форма техники – военная, которая нацелена на уничтожение других и на защиту самих себя. В этом мире существует геополитика, где мы объявляем, например, Никарагуа зоной наших стратегических интересов, что выглядит так же комично, как то, что США объявляют Грузию зоной своих геополитических интересов. Народы в экономической, идеологической и политической форме жёстко борются друг с другом, причем последним аргументом в борьбе является аргумент военный. Этот жестокий агон угрожает выживанию человечества, угрожает ему «преждевременной» гибелью – еще до достижения некоего естественного этапа в ритме освоения мира, эквивалентного Апокалипсису. Суть этого этапа ещё не открыта с достоверностью, но мы предполагаем, что он существует. Не исключено, что содержанием такого этапа является мировая, ракетно-ядерная война, от которой нам чудом удаётся удержаться на протяжении последних тридцати-сорока лет.

Парадоксальным образом у людей обнаруживается готовность пойти на гибель всего человечества в этой межэтнической, межцивилизационной, межгосударственной конкуренции.

Некогда, в первой половине 80-х гг., перед самыми разными людьми я ставил такой вопрос. Допустим, вы руководитель СССР. Вы знаете, что американцы уже выпустили ракеты на нашу страну, которые её уничтожат. Ракеты, как известно, летят с территории СССР до территории США примерно 20–35 минут. За это время нам надо решить, нужно ли ответить ударом на удар, или не отвечать. Если мы не произведём ответный удар, наша страна погибнет, но Америка и остальной мир выживет. То есть человечество сохранится. (И, конечно же, благодаря идеологической обработке масс США будут утверждать, что именно СССР (тогда – СССР) явился инициатором войны, в результате чего он был «наказан» и исчез с лица Земли вместе с большинством своего населения.) Итак, повторю ещё раз: первый возможный ответ: мы наносим ответный удар, «наказываем агрессора», справедливость торжествует, но в результате гибнет всё человечество, более того, жизнь на Земле прекращается, второй ответ: не отвечать ударом на удар, нам следует погибнуть, пусть оболганными, но человечество на Земле сохранится.

Я полагал тогда, как полагаю и по сей день, что ответ в моём мысленном эксперименте, не наказывать агрессора и погибнуть самим, сохраняя человечество (при всей его трагичности для нас), правилен. Он соответствует духу христианских моральных завоеваний, российской ментальности, связанной с «всемирной отзывчивостью русской души»¹²³. Как ни странно, большинство опрашиваемых выбирало другой ответ: пусть мы все, всё человечество, умрём, но Америку во всех случаях надо наказать «по справедливости»!

Где глубинные корни такой якобы «справедливой» логики? Думаю, в материально-экстенсивном мышлении, где мы существуем в рамках вещёственных отношений. Эта экстенсивная стратегия в данном примере доходит до своего предела, принимая превращённые формы, самоотчуждается. Действительный дом человека, имеющий духовные основы, здесь исчезает, теряет важность, превращается во временное пристанище номада, в некую «кибитку», обречённую на дорогу, которая ведёт в никуда.