Бытие как возникновение новизны посредством создания идей

Итак, еще раз: в чем же, по нашему мнению, заключалась основная идея Хайдеггера? Есть народ как высшая инстанция над человеком. И этот народ имеет свою собственную бытийственную историю развития, никоим образом не сообразуемую им с желаниями человека. И эта история фигурирует у Хайдеггера по-разному: то, как просто бытие (Seyn), то, как истина бытия, то, как бытие само по себе, то, как бытийствование бытия и т. д. Причем, это бытие свершается молчаливо («сигетично»), то есть втайне от человека. Из этой таинственности самого бытия у Хайдеггера возникает основной вопрос: что есть бытийствование бытия, что есть истина самого бытия, в чем заключена его сущность? В чем заключена сама сущность этого бытия обходится Хайдеггером как бы стороной. Основная его (бытия) характеристика – это его постоянство, его таинственность, нужда в разгадке самой истины этой таинственности и его без-донность («без-дна»).

Так вот, эту бытийственную историю развития народа, ту историю (в отличие от историографии), которая свершается сама по себе, без какого-либо волевого или заинтересованного (эгоистического, престижного, амбициозного и т. д.) участия человека, мы и назвали природным видом бытия в отличие от ранее рассмотренного нами цивилизационного вида бытия. Иначе говоря, природный вид бытия, бытия самого народа, соци-ума, должен быть определяющим фактором в развитии всего человеческого сообщества. Именно он должен задавать тон развития в целом. На него должно быть ориентировано бытие человека. Более того, развитие (бытие) человека должно находиться в гармонии с бытием народа. Вот в этом, как мне представляется, весь пафос философии Хайдеггера в средний период его творчества, то есть после так называемого «поворота».

Следуем далее за Хайдеггером. Кроме бытия народа, представленного бытийственной историей своего существования, есть человек, который в редкие моменты своего собственного бытия (то есть, очутившись в «просвете бытия») может оказаться «вблизи сущего», что можно истолковать как уловление отдельных моментов той бытийственной истории, которая свершается втайне от человека, но необходимость (нужда) познания которой является вопросом жизни и смерти человека. Потому что человек в своем бытии может уловить, – а может и не уловить, что свершается сплошь и рядом, – в чем нужда самого народа, которая и есть само бытие. Вот этот вопрос: что есть сущее в целом, в чем его сущность (сущесть), что есть «бытие» сущего? – Хайдеггер назвал ведущим вопросом, тем вопросом, который может привести к разгадке основного вопроса, являющегося, в свою очередь, основанием для ведущего вопроса.

Но, как оказалось, разгадка ведущего вопроса, – начатая с постановки еще Парменидом и продолженная Платоном, Аристотелем и другими философами, вплоть до настоящего времени, – так и не была осуществлена, несмотря на то, что сам вопрос был поставлен 2,5 тысячелетия назад. (Почему она не была разрешена, и каково ее разрешение, нами уже изложено выше). Что касается основного вопроса, то, согласно Хайдеггеру, он до него никем ранее даже не был поставлен. Но с постановки данного вопроса должна начаться фундаментальная онтология, а с разрешением его – сама бытийственная история человека. Это и есть «другое начало» философии, с которого начинается сама история Бытия народа, в отличие от ранее существовавшей историографии как хронологии совершаемых человеком деяний.

Как видим, «другое начало» отличается тем, что в нем поставлен основной вопрос, в то время как в «первом начале» всего лишь ведущий вопрос. Отсюда, согласно Хайдеггеру, начался, как мы назвали цивилизационный путь развития общества, ведущий, как себе представлял Хайдеггер, – в достаточно далеком будущем – в тупик. В то время как само изменение вектора развития на осуществление той задачи, которая заключена в основном вопросе, привело бы не к искусственному, а к естественному, природному развитию, к тому развитию, которое ориентировано Бытием самого народа, а не изменчивыми, конъюктурными прихотями человека.

Итак, в самых общих чертах нам понятна точка зрения Хайдеггера как на цивилизационный процесс (безнадежного) развития западной культуры, так и на предлагаемый им «поворот» в то (перспективное) русло развития, которое исходит уже не из интересов человека, – озабоченного бесконечным наращиванием мускулатуры технического оснащения («махинизации»), обеспечивающего безбедное существование человека, но ведущего в тупик, – а из молчаливых (как и все природно возникающее) интересов того общества, народа, среди которого мы живем и единицами которого являемся. Отсутствие гармонии в развитии общества в целом в одной упряжке с человеком породило ту дисгармонию, плоды которой мы пожинали ранее и продолжаем пожинать, но только уже с последствиями, угрожающими жизни всей цивилизации.