Carmina

Сердце вьется, как снежная птица,
Над твоею ночной красотой,
Заснежает мятелью ресницы
И покой ослепляет мечтой.

И в твоем заблиставшем румянце,

Золотая любовь, я открыл,
Что ты хочешь в мучительном танце
С моим сердцем плясать меж могил.

И хоть знаю, что сердце заплачет

В лютых чарах плывущей весны
И мечтательно голову спрячет
В голубые, старинные сны –

Принимаю тебя, опьяненье!

Закрутись, мое сердце, в снегу!
Моя сказка, мятели, томленье
На рассветном, льдяном берегу!

В твоем взоре – два солнца, а груди –

Две звезды, что слепят небосклон.
Соломея! На снежном сосуде
Я несу тебе душу и сон.

Сердце вьется, как белая птица,

Над твоей огневой красотой.
Опрокинула в эти страницы
Ты безумного кубок златой.

Так восстань над моею мятелью,

Захлесни покрывалом цветным,
Золотой путеводной свирелью
Уведи меня к странам своим!

Над рекой

Брожу над осенней рекою,
Шепчу оскорбленно угрозы,
Душа расцветает тоскою
Старинной и яркой, как роза.

Ломаю я куст малорослый,

Стою над провалами ночи,
И слышу знакомые весла
И вижу весенние очи.

И так же слежу за тобою,

Как прежде, в далекие встречи,
И той же горячей мольбою
Пронзаю дрожащие речи.

И режет терновник колючий

Усталые, скорбные руки.
Ты таешь за низкою тучей,
Как прежде, в жестокой разлуке.

И только под песнею струнной

Серебряной, бархатной вьюги
Я вспомню, что – бледный и юный –
Я умер над гробом подруги

И только костями глухими

Стучу в неумершем страданье
Твое серебристое имя,
Твое золотое названье.

Ангелу-Хранителю

«Вижу очи твои изумрудные».

В. Соловьев.

I.

Расплесни свои очи безмерные,
Словно крылья, прозрачные,
Озари мои своды пещерные,
Неуклюжие, мрачные.

Приведи меня, Ангел, к отрадному

Перепутьями горними!
Я прикован ко времени жадному,
Я прирос к нему корнями.

Словно небо, глаза раздвигаются,

Полны гневными тучами.
Наши влажные губы сближаются
Поцелуями жгучими.

Ты изведал, Хранитель, греховное…

Твои очи – да славятся!
Сквозь века твое имя любовное
Поколеньям объявится.

На ногах твоих туфли атласные,

А глаза окровавлены…
Мы – одни, мы – распяты, несчастные,
На распятье оставлены;

Но дотянемся к небу усильями

Мы, тоскою вспоенные,
Ты – Хранитель, – разбитыми крыльями,
Я – рукой раздробленною.

(К неизвестной картине)

II.