Ce n'est pas de la haine - c'est que je t'aime (СИ)

— Знаешь, Эсмеральда, — осторожно начал он, — мужчинами зачастую — если они, конечно, не поэты или философы — движут самые низменные побуждения. Боюсь, многим из них высокие чувства незнакомы в принципе. В этом нет ничьей вины, так уж устроен мир. Думаю, в момент вашей встречи капитан был искренне влюблен в тебя. Но любовь такого мужчины подобна мотыльку: она летит на любой отсвет, мгновенно отзывается и так же в секунду гаснет. Для тебя Феб — Солнце, он равен Аполлону, он важнее жизни; но вряд ли ты для него больше, чем короткий эпизод солдатской удали.

При последних словах цыганка разрыдалась пуще прежнего.

— Ох, перестань же плакать! — совсем растерялся поэт. — Дело вовсе не в тебе. Глупо ожидать встретить под солдатским мундиром глубокое чувство. Люди грубые, как правило, по природе не способны к нему. Однако ведь не все мужчины таковы! Когда ты выйдешь из этой темницы и снова станешь свободной, ты еще сможешь встретить человека, который оценит по достоинству твою тонкую душу и хрупкое, сострадательное сердце…

— Нет-нет! — запальчиво перебила цыганка, пытаясь унять всхлипы. — Если мой капитан не любит меня, к чему мне жизнь?.. Пусть уж меня поскорее вздернут. Уверена, это не так больно, как твои слова!.. К тому же, если, как ты говоришь, Феб не придет, у меня и не остается никакого выбора…

— Но, как я понял со слов отца Клода, тебя еще можно спасти?.. — Гренгуар аккуратно перешел к интересующей его теме.

— Ах, Пьер, если бы ты знал, что он просит за свою помощь… — трепещущим голосом тихо произнесла узница, вспыхивая.

— Думаю, я догадываюсь. Но, зная мэтра Фролло, сам бы не поверил своему предположению, однако… Сколько же глупостей совершается в мире по вине женщин, иногда даже самыми рассудительными из мужчин, начиная со злосчастного Париса и прекрасной Елены. И все же будет лучше, если ты подтвердишь или опровергнешь мою догадку.

— Он… Он хочет взамен мою невинность, — едва слышно прошептала девушка, сгорая от стыда. — Я должна буду провести с ним две ночи. Грязный, похотливый монах!..

Голос ее задрожал — теперь уже от негодования.

— Две ночи, а после ты будешь свободна? Всего-то?! — беспечно воскликнул поэт. — Только представь, ты вновь сможешь танцевать и петь на улицах Парижа, ты вернешься ко Двору Чудес, к знакомым, к своей подружке Джали, ко всему, что тебе дорого! Мы снова заживем в нашей маленькой каморке. Но это, конечно, временно… Вот увидишь, однажды я стану знаменит и подарю тебе настоящий дворец!..

— Но, Пьер, я не смогу, — тихо проговорила Эсмеральда. — Как я могу добровольно отдаться ему, когда он не внушает мне ничего, кроме отвращения и ужаса?!

— А ты закрой глаза и представь на его месте своего Феба, — посоветовал Гренгуар. — Прости, но, как по мне, если в темной комнате с архидьякона снять сутану, а с красавчика-капитана — штаны, едва ли разница окажется существенной…

— Что ты такое говоришь!.. — вскричала рассерженная цыганка. — Нет-нет, никогда!

— Так думал и я, — кивнул поэт, — пока этот ваш блистательный король Двора Чудес не приказал затянуть веревку на моей шее. Поверь, красавица, когда петля начнет сжиматься, ты так сильно захочешь жить, что будешь готова отдаться хоть самому нечистому, если это спасет тебя. Но тогда, по моему разумению, будет слишком поздно. К тому же, я, к примеру, был готов жениться хоть на старухе, хоть на толстухе, хоть на косой горбатой уродине, только бы это спасло мою шкуру. А в итоге моей женой стала ты, прелестница! Возможно, суровый архидьякон Жозасский окажется не настолько ужасен, как ты себе воображаешь.

— Все равно я не смогу, Пьер, — прекрасная узница печально покачала заплаканным личиком. — Все это пустой разговор. Я обречена.

— Но подумай, — Гренгуар решил идти до конца, даже если придется для этого быть безжалостным, — ведь ты сейчас в любом случае во власти мэтра Фролло! И, если он только пожелает, может похитить твою целомудренность в любой момент, ничего не предлагая взамен. Тебя обесчестят, будто уличную девку, а в итоге все равно повесят! Не разумнее ли будет уступить требованиям святого отца, не таким уж, к слову, ужасным?

— Знаю-знаю!.. О, все это так несправедливо! Он уже пытался овладеть мной… Пьер, я так беспомощна!

— Бедная… Канарейка в лапах изголодавшегося черного кота… Слушай! — наконец, поэт решил прибегнуть к последней хитрости. — Ты должна согласиться на все условия отца Клода. Не перебивай!.. Я предупрежу об этом уговоре короля воров. Он нежно любит тебя и наверняка попытается вырвать из рук священника. Возможно, что тебе и не придется расплачиваться за услугу. Ну, красавица, не правда ли, твой муж блестяще все придумал?!

Сомнения Эсмеральды длились не более минуты. Клопен, конечно, как она не подумала!.. Король нищих никогда не позволит нанести такое оскорбление королеве Двора Чудес! Она снова будет свободна, а глупый поп останется ни с чем. А уж после… Непременно нужно разыскать обманщика-капитана и прямо спросить, почему он оказался так жесток к своей маленькой плясунье.