Чаепитие с чернокнижником

Вот он, решающий момент. Заверить Древнюю в лояльности? Не поверит. Открыть карты, заявив, что любой, кто считает себя выше законов Андаунны, должен гнить в подвалах Корней? Дурость пополам с жаждой самоубийства. Ведь тогда он станет угрозой, которую нужно немедленно убрать.

Нет. В таких случаях Эстэн всегда выбирал третий вариант. Как и год назад, когда потерпел поражение с делом Невидимого убийцы. Он пообещал себе, что доберется до архимага позже и все же добился своего. Пусть и обнаружив куда более опасную преступницу, свято верившую в то, что поступает лишь на благо Андаунны.

Вот только благими намерениями вымощена дорога в Бездну.

Эстэн неспешно поднялся с кресла и вернулся к столику, на котором оставил записывающий кристалл. С сомнением повертел его в руках, изучая грани, на которых плясали алые блики огня.

– Не буду врать, примириться с вашими поступками сложно. Ваша логика и мораль мне чужды. Скажу больше, они вызывают отвращение, – неспешно начал страж, даже не смотря на Древнюю.

После чего с силой сжал кулак, ломая записывающий кристалл. Осколки небрежно бросил на угли жаровни, не обращая внимания, что из глубоких порезов по пальцам ручьем течет кровь.

Волна высвободившийся магии пробежала по кабинету. Страж не видел, но готов был поклясться, что Лестиа снова попробовала магический фон на вкус. И с удивлением обнаружила, что копию с кристалла никто не делал. Иначе силовое эхо было бы двойным.

– Мне нужно время, чтобы обдумать ваши слова, – страж поднял на опешившую Лестию спокойный взгляд. – Возможно, со временем я пойму, что вы правы. Или укреплюсь в том, что ваши действия ужасны и циничны. Но как страж я обязан следить не только за соблюдением законов Андаунны, но и заботиться о благополучии древа. Я не забыл слова клятвы, иста Лестиа. И я помню, кто сейчас главный враг Андаунны.

Та, кто считает себя выше законов древа.

Правда с верно расставленными акцентами. Конечно, Древняя не поверит стражу. Она не настолько глупа и беспечна, но короткий спектакль вместе с тем, что Лестиа неплохо изучила характер Эстэна, дали ему отсрочку.

Страж поклонился с почтением, которого на самом деле не испытывал, и, повернувшись к Древней спиной, неспешно направился к дверям. До них было всего десять шагов, весь путь занял от силы полминуты, но она показалась вечностью.

Эстэн спиной чувствовал, как в руках Лести огненным цветком распустилось незнакомое заклинание. Замерло на кончиках пальцев, готовое в любой момент сорваться в полет.

Только Свет знает, каких усилий стражу стоило не обернуться и напасть первым. Не ускорить шаг, не сорваться на бег или не рухнуть на пол, ожидая нападения.

Но Лестиа так и не напала.

Только спустившись в главный зал ратуши Эстэн позволил себе облегченно выдохнуть, залечивая рану заклинанием.

Этот бой остался за ним.

Добряк вынырнул с Изнанки и поднял голову, тычась горячим носом в ладонь Эстэна. Тот с улыбкой потрепал демона за ухом и вытащил из его пасти записывающий кристалл.

Вы правы, иста Лестиа. Купол все ещё стоит, защищая древо от внешних врагов. Зато внутренняя защитная система вышла из строя, и в самом центре ратуши может беззаботно прогуливаться химера, которой раньше сюда вход был заказан.

«Возвращайся к Джеду, вам обоим пора на Зеленую ветвь».

Добряк на прощание боднул Эстэна под колено и растворился в воздухе. А страж с довольной улыбкой спрятал во внутренний карман кристалл, записавший их с Лестией разговор.

Его время придет нескоро: сперва нужно было выяснить, кто ещё связан с Древней, есть ли у неё компромат на семью Эстэна, кого ещё Древняя держит когтями за горло и кто не прочь сместить её с нагретого места. Только обзаведясь союзниками, доказательствами и поддержкой ключевых фигур древа можно было отправиться в поход против последнего дракона Андаунны. А пока он испепелит самоуверенного стража одним плевком. Глупая и бесславная смерть. Нет, такой исход совершенно не устраивал Эстэна. Сейчас самый разумный выход – это затаиться, ослабив хватку, издалека наблюдая за действиями Лестии.

Страж неспешно спустился по ступеням ратуши и направился в сторону лечебницы, в которой держали Моргара Каисса.

****

Пожалуй, больше Мальда Рагора Добряк ненавидел летать. Каждый раз, когда Джеду нужно было куда-то добраться по воздуху, химера демонстрировал свой поистине демонический характер. От его ворчания раскалывалась голова, а об удобстве «наездника» он думал в последнюю очередь. Не свалился, и тому радуйся, называется.

Добряк сыпал проклятиями, яростно борясь с ледяными потоками воздуха. Не помогали даже перья, нехотя выращенные для полетов, и стальные мышцы, бугрившиеся под шкурой.

Вьюга, разразившаяся около полудня, набирала силы, и густая шерсть демона слипалась от мокрого снега. Джеду приходилось все время поддерживать согревающее заклинание, чтобы они с Добряком не замерзли.