Чагинск

Думаю, его вызвала Зинаида Захаровна. Когда я заглянул к ней в кабинет. Скорее всего. Потайной кнопкой. Федор дождался, пока я выйду из «Дружбы», и теперь состоится профилактическая беседа.

— Смотри, Снаткина почудить любит, — предупредил Федор. — С фантазиями бабуська. Я бы на твоем месте на ночь дверь подпирал!

Федор хохотнул и тронулся с места.

— Хотя некоторым нравится.

Федор толкнул меня плечом и повернул налево.

— Что вообще делать собираешься? — спросил Федор.

Ехали мы явно не к Снаткиной, в другую сторону, к железной дороге.

— Книгу писать, — ответил я. — Давно планировал, вот решил взяться.

— Отлично! Обязательно почитаю… Погода-то паршивая… Надолго, похоже… Сейчас бы рвануть куда к морю, красота там… Ты у нас, кстати, надолго завис?

Зачем к железной дороге едем?

— Я же говорю, книгу хочу писать.

— Здесь?! В Чагинске?! Что тут написать можно?! Книги надо писать в хороших местах, а не здесь. Здесь разве что… «Дети подземелья»…

Так и есть, на Железнодорожную выехали.

— У меня здесь работа еще, — сказал я. — День города.

— Да ладно, Витя! — Федор затормозил. — Брось! Тебя же уволили…

Ну конечно. Федор знает все.

— Меня не уволили, — сказал я. — Я временно приостановил сотрудничество…

Федор остановил машину.

— Да ладно, Вить, все же знают — Хазина вместо тебя назначили. И праздник организовывать, и книгу дописывать. Да я понимаю, меня тоже тысячу раз кидали… Короче…

Он закурил, предложил мне. Пошел он.

— Есть мнение, что тебе лучше уехать, — сказал Федор.

— Чье мнение? — уточнил я.

— Понимаешь, у нас тут намечаются определенные мероприятия…

— День города.

— Не, это другое…

— Какие тогда? — спросил я.

— Да какие-какие, организационного порядка… Дератизация, если в двух словах.

Федор подмигнул.

— Все очень напряжены, — пояснил он. — И всякие посторонние инициативы… Нарушают баланс.

— В каком смысле?

— Да в самом простом. Ну, ты же не дурак, должен понимать.

Я пожал плечами.

— Сейчас нужна тишина, — сказал Федор. — Тишина — самое важное… Исторический момент, все дела.

Это точно, исторический.

— А вы бурагозите, — сказал он. — Ты и этот твой Большаков. Он по лесам скачет, а ты по газетам, людей волнуете…

Теперь понятно. Мой визит к главреду Кондырину. Послали Федора, старый друг борозды не испортит.

Федор стал гонять тюнер радио, но ничего, кроме обычного шороха, добыть у него не получилось.

— Пацанов не найти, — сказал Федор негромко. — Тут ничего не поделаешь. Кристинку жаль, но… так получилось, такое бывает. А эта ваша деятельность… она вредит всем, включая вас самих.

— Какая деятельность?

— Да такая деятельность! Вы всех напрягаете…

— Мы хотим помочь, — сказал я.

— Не надо никому помогать! Вы не поможете, вы навредите!

Нервно. Федор опять нервничал и курил.

— Нам не нужна никакая помощь, — подчеркивая каждое слово, произнес Федор. — Нам не нужен никакой звон. Не звоните.

Федор поправил зеркало, обернулся. И я обернулся. Никого. Улица Железнодорожная.

— То есть вы никого искать не собираетесь? — спросил я.

— Уезжай, Витя! — искренне посоветовал Федор. — Чего тут искать?! Родину проведал, на могилке у бабушки побывал, старых друзей встретил — беги себе.

— Ну…

— Если ты вдруг насчет Кристинки, то это мимо, — сказал Федор. — Поезд давно ушел, я же тебе рассказывал…

— До дому подбросишь? — перебил я.

— Подброшу.

Федор развернул машину, и мы поехали в сторону Сорока лет Октября.

— Да и на фига тебе она? Давай я нормальных девчонок подвезу, хоть прямо сейчас… Самых лучших, что есть.

Наверное, я промолчал слишком скептически.

— Не, я понимаю, выбор здесь паршивый, но других у нас нет. Мелкий вонючий городишко, я бы сам сбежал три раза, да не могу, прилип… Как мне здесь надоело, ты не представляешь… Они все приросли к своим табуреткам, а я на цырлах скачу…

А оно мне надо? Копейки платят, а каждая вошь на спину плюет… Не уедешь?

— Посмотрю пока…

— Ну смотри. — Федор выкинул сигарету. — Твое дело, твоя жизнь. Или ты… Ты действительно из-за Кристинки?

Я промолчал.

— Так это ты зря.

Федор вырулил на Кирова, прибавил газу.

— Эх, Витя, если бы знал, ты бы посмеялся…

Улица Кирова не предназначена для быстрой езды, ее ухабы неожиданны и коварны, разогнался — получил арматурину в покрышку или бетонный угол в картер, но Федор казенную машину щадить не собирался.

— Не, если ты хочешь, я могу и Кристинку организовать…

Наткнулись на яму, машину подбросило, из бардачка мне под ноги просыпались блистеры с таблетками, много.

— С этой станцией все с ума посходили, спать не могут… Я сам на таблетках живу…

У дома Снаткиной стоял синий пикап. Федор покривился. Неожиданно, что уж говорить.

— Я слышал, у него яхта третья по длине в мире, — сказал Федор.

— Возможно, — сказал я.

— А прикинь, он сейчас сидит со Снаткиной, чай пьет и о пельменях базарит? — ухмыльнулся Федор.

Я бы особенно не удивился, но пикап моргнул фарами.

— Ладно, Федя, отдыхай пока.

Я выбрался из машины Федора и направился к машине Светлова. Федор не отъезжал, наблюдал, сволочь. Почему в Чагинске вокруг меня почти исключительно сволочи?

Размышляя над этим вопросом, я приблизился к пикапу.