Чахоточный шик. История красоты, моды и недуга

Различия в конституции служили объяснением различий в показателях смертности и в развитии болезни в каждом отдельном случае. Масштабы заболеваемости и изменчивые показатели смертности от чахотки способствовали поиску «туберкулезного диатезиса» и характеристик, которые вызывали у человека врожденную уязвимость к заболеванию90. Повторные случаи проявления хронического заболевания у человека имели наследственные последствия, поскольку только повторяющиеся воздействия приводили к необратимому изменению конституционального состава тела. В 1799 году Уильям Грант утверждал, что болезнь может стать наследственной только в том случае, если в конституции пострадавшего человека произошли масштабные изменения. Точно так же в начале девятнадцатого века Горацио Пратер утверждал: «Величайшее различие между наследственными и ненаследственными заболеваниями заключается в том, что первые изменяют структуру организма глубоко и навсегда <.. > в то время как последние влияют на каждую его часть поверхностно»91. Эти утверждения иллюстрируют одну из постоянных проблем, связанную с концепцией диатезиса, или наследственной предрасположенности к туберкулезу, — определение точных обстоятельств, при которых заболевание может привести к необратимым изменениям в конституции. Обычным ответом практикующих врачей было утверждение о важности продолжительности воздействия повреждающих факторов. К девятнадцатому веку термин «диатезис» в первую очередь стал употребляться в отношении хронических, а не острых состояний, особенно таких заболеваний, которые периодически или планомерно разрушали организм жертвы, такие как астма, подагра, рак, эпилепсия, безумие и, конечно, чахотка92.

2.3. Мужчина, страдающий подагрой (изображенной в виде пляшущих синих дьяволят). Ричард Ньютон. Лондон: У. Холланд, 1795

С конца восемнадцатого и на протяжении девятнадцатого века объяснение причин хронических заболеваний наследственностью стало практически общепринятым, оно подкреплялось в медицинских трактатах, нозологии и учебниках. Например, в 1834 году Джеймс Кларк подытожил свое мнение по поводу наследственности и туберкулеза, утверждая, что наследовалась не болезнь, а конституциональная предрасположенность к ней. «То, что легочная чахотка является наследственным заболеванием, иными словами, то, что туберкулезная конституция передается от родителя к ребенку, является фактом, который нельзя оспаривать; я действительно считаю это одним из наиболее авторитетных мнений в этиологии заболевания»93. Врачи полагали, что как только хроническое заболевание укоренялось, было чрезвычайно трудно, если не невозможно, помешать наследственной передаче заболевания стать синонимом неизлечимости. Необратимая природа этих видов болезней перенесла внимание врачей на профилактику, а не на излечение, и в этих случаях надежда возлагалась на предотвращение укоренения диатезиса.

Облегчить, а не лечить

Как хроническое заболевание туберкулез рассматривали в парадигме предрасположенности и неизлечимости. Таким образом, когда в 1827 году в авторитетном медицинском журнале The Lancet в статье был поставлен вопрос: «Но можно ли излечить чахотку?» — ответ был предсказуем. «Да простит мне Господь, это вопрос, над которым человек, что провел полжизни в прозекторской, посмеется <…> ибо нет случая, который, когда процесс достиг определенной стадии, мог бы быть излечен»94. Широко было распространено мнение, что предотвратить развитие чахотки у тех, кто обладает предрасположенностью, было практически невозможно. Лучший совет, который могли предложить многие врачи-исследователи девятнадцатого века, — родиться в семье, в которой не было случаев этого недуга. Кроме того, они установили, что возникновение и характер развития туберкулеза могут зависеть от пола, этнической принадлежности, профессии, материально-бытовых условий или какой-либо комбинации этих факторов. В 1808 году в «Трактате о легочной чахотке» утверждалось:

Нет ничего абсурдного в предположении, что легкие часто могут быть настолько ослаблены по сравнению с их первозданным строением, и такая неполноценность, как мне кажется, является единственным следствием неправильной конформации, которая вызывает заболевание. Воздействия, ослабляющие организм в целом, такие как плохая пища, чрезмерная половая активность, превратности погоды, не могут предрасполагать к чахотке легких в большей степени, чем к любым другим дефектам, предрасположенность должна предшествовать их действию95.

2.4. Портрет Сент-Джона Лонга (слева) и письмо (справа) от чахоточного пациента «Думаю, это заслуживает Вашего внимания» с приложением газетной заметки для больных чахоткой с рекламой услуг Сент-Джона Лонга (1828). Письмо (от 13 февраля 1828) Джейн Сомервилл к Джеймсу Сомервиллу Фаунсу

2.5. Сент-Джон Лонг в костюме плакальщика в окружении уток с рекламными плакатами, на которых описаны его способы лечения, приведшие к смерти пациентов. «Оракул с Харли-стрит». Шарпшутер (?). Цветная гравюра. Лондон: Дж. Хамфри, 1830