Чан Кайши — враг китайского народа

Что же касается личного состава чиновников, то большинство их, собственно говоря, использовалось обеими сторонами. Временами они работали на правительство Ван Цзинвэя, временами — на правительство Чан Кайши. В сущности, одно не мешало другому, и при слиянии не пришлось даже производить каких-либо перемещений. Как писал корреспондент одной из шанхайских газет, произошло то, что «оно [население оккупированных японцами районов] воочию увидело, как бывшие пособники японцев и предателей вдруг превращались в „героев“ Освободительной войны, а палачи, в прошлом обагрившие свои руки кровью народа, оказывались „подпольными работниками“».

Однако для Чан Кайши было совершенно ясно, что его войска находятся слишком далеко от важнейших оккупированных районов, а марионеточные войска не выдержат и одного удара Народно-освободительной армии и что если японцы не окажут непосредственной реальной помощи, то объединение Чан Кайши с коллаборационистами будет невозможным. Поэтому посланный Чан Кайши через Хэ Инциня уполномоченный 23 августа 1945 г. выдвинул перед японским представителем Имаи два дополнительных условия капитуляции для передачи их генералу Окамура. Содержание их заключалось в следующем:

«1. В случае, если незаконные вооружённые организации, действующие на территории Китая, самовольно потребуют от японских войск сдачи оружия, то японским войскам вменяется в обязанность, до передачи оружия национальным войскам, указанным генералиссимусом Чан Кайши или главнокомандующим Хэ Инцинем, вести эффективную оборону.

2. По полученным сведениям, при наступлении войск бандитов на Кайфэн, Тяньцзин, Чжэнчжоу и другие пункты японские гарнизоны не приняли участия в защите этих пунктов, заняв позицию невмешательства в отношении находящихся в данное время в этих районах войск Пан Бинсюня, Мэнь Чжичжуна и других. На это нужно обратить особое внимание. В подобных случаях надлежит, руководствуясь меморандумом № 4 серии „Чжун“, спешно сконцентрировать указанные в меморандуме японские части в местах наступления бандитов и в других местах и вести эффективную оборону. Если все эти пункты (или другие, указанные в меморандуме № 4 серии „Чжун“) до передачи их в руки частей национальной армии, указанных генералиссимусом Чан Кайши или главнокомандующим Хэ Инцинем, будут заняты бандитами, то ответственность за это будут нести японские войска, которые обязаны освободить эти пункты и передать их нашим войскам».

Кто же такие эти «бандиты»? Выше, описывая преступления Чан Кайши за десять лет гражданской войны, мы уже указывали, что «бандиты» — это не что иное, как прозвище, которое извечно давалось китайскими контрреволюционными правителями революционному народу. Так называли государство тайпинов, так называли Сунь Ятсена, так называли в течение всех десяти лет гражданской войны и нашу великую Коммунистическую партию Китая и Китайскую Красную Армию. Во время Освободительной войны японцы называли так великую антияпонскую Народно-освободительную армию: 8‑ю армию, Новую 4‑ю армию и партизанские отряды Южного Китая. Теперь же чанкайшистская клика вслед за японскими грабителями стала называть так нашу великую Народно-освободительную армию. Чанкайшистский прихвостень Хэ Инцинь, передавая свои дополнительные условия, хотел, чтобы японцы на китайской территории «вели эффективную оборону» против китайского народа, сопротивлявшегося японцам; чтобы японцы помогли марионеточным войскам отразить наступление китайского народа; чтобы японцы «освободили» уже оставленную ими китайскую территорию.

Пусть скажут патриоты-соотечественники: могут ли еще разбойники из шайки Чан Кайши считаться китайцами? Кроме У Саньгуя[128] и нескольких других мало в истории предателей, которые могли бы сравниться с ними!