Чао, Феликс Вивас

Покопавшись в главном отсеке, она достала телефон, обратилась к дисплею и радостно ахнула: на дисплее висело оповещение о новой смс-ке!

Заметив реакцию дочери, Мама поинтересовалась:

– Что там?

София открывала сообщение, не дыша, но оказалось, что там лежало обычное поздравление от сотового оператора с возвращением в "домашний" регион. Радость на лице девушки тут же погасла. Сникнув, она протянула телефон Маме, чтобы та сама ознакомилась, что там, и в печали отвернулась к боковому окну. Мимо безликой, бесцветной чередой проскакивали придорожные пейзажи: полоски запущенного леса, неупорядоченные дачные посёлки, полулегальные строительные рынки, бесхозные угодья.

Мама взглянула на телефон и вернулась к дороге:

– Ничего себе! Круто!.. А что это?

Но итальянская болтливость Софии куда-то исчезла. Девушке ничего уже не хотелось – ни рассказывать, ни показывать, ни услаждаться пирогом. Ей хотелось грустить – и она грустила, бездумно перебирала пальцами телефон, явно расстроенная тем, что смс-ка пришла не от того, от кого она ожидала.

– Это миланский вокзал, мама… Centrale.

То, что увидела Мама на смартфоне, было "три-дэ" визуализацией действующего миланского вокзала.

– Чентрале, – повторила Мама и, заметив беспокойство дочери, сменила тему: – Как там Марио?

Она и предположить не могла, что из Италии София привезла ещё и темперамент. Та моментально взорвалась и проговорила тоном нетерпеливого наставника, подчёркивая произношение, выделяя ударением слоги и сопровождая их вспомогательным жестом.

– Centrale, mamma! Milano Centrale!

Чтобы успокоиться, София отправила в рот маленькую шоколадку, хрустнула обёрткой и упавшим голосом проговорила:

– В моей московской конторе я бы всё равно не смогла много заработать. Коттеджные посёлки – только звучит помпезно, а на деле – типовой ширпотреб. Да и тот теперь неизвестно, как будет продаваться. В Италии дела тоже не лучше. Особенно, когда русских покупателей недвижки не стало. Чёрта-с-два я от своих миланских кураторов приглашения дождусь: им местных архитекторов некуда девать – куда там мне ещё соваться! Вот я и занялась ерундой: реконструировала вокзал в свободное от практики время. По собственным расчетам.

– Сама? – изумилась Мама. – Вот эту хоромину – моя куколка делала сама???

Софии было приятно. И за куколку, и за хоромину.

– Мама, – ответила она треснувшим от усталости голосом, – твоей куколке уже двадцать четыре года – все хрящики уже давно обросли твёрдой костной тканью. Я придумала кое-что. Я к этим моделям русского национального колорита добавлю. Без перегруза. По-современному. В меру. Так что, комиссия, надеюсь, оценит.

– Что? Комиссия? Опять? Какая теп'eрь-то ещё комиссия?

Мама испугалась, что дочь опять встанет перед умниками в белых халатах, но та поспешила её успокоить:

– Комиссия моей мечты, мама, не волнуйся. Тендер на сеть зданий для российских вокзалов объявлен – не слыхала, нет? А я в шорт-листе уже, между прочим. Буду дальше претендовать.

Мама взглянула на Софию, открыв рот:

– Ну не дочь, а бомба!

– Да погоди пока, – хмыкнула "бомба", – не взорвала ещё ничего. Не ларёк ведь на обочине ставим – тут соперники будут серьёзные. И не все будут бороться честно, purtroppo¹⁸…

Но Маму трудности не волновали – в победе своей куколки она не сомневалась:

– Не важно, я уже купила шампанское!..

– Белое или красное? – задорно посверкивала девушка глазами, сидя к Роману вполоборота с руками за спиной.

Пока Елена и София подсчитывали шансы на победу в конкурсе года, их соперники мчали в аэропорт, чтобы увеличить свои. На заднем сиденье "корейца" не уставала затейничать милашка в шортиках и гетрах, которую Роман не взять с собою не смог. Он и сейчас не смог противиться ей и только делал вид, что как бы снизошёл до этого детского сада, реагируя, как влюблённый пёс, который позволяет играть с собой маленькой киске:

– Белое.

Девушка вытащила из-за спины руки, в которых были зажаты леденцы на палочке в белом и красном фантиках. Тот, что в белом, она мгновенно развернула и запихнула в рот, а красный сунула под нос Роману, откинувшись на спинку сиденья – всё, мол, шуточки кончились, теперь серьёзно.

– Отличный выбор, – ответила она. – Классный магазин белого золота есть во Флоренции. Потом скину тебе адресок.

Роман взял конфету и, тоже откинувшись на спинку, намерился её развернуть. Он иронично переглянулся с водителем через зеркало заднего вида, но взгляд водителя иронии не выражал. Он был полон недовольства.

– Зубы, смотри, не испорть! – буркнул Герман…

София ждала ответа, а пока шли гудки, пожёвывала шоколадку и разговаривала с Мамой о вкусной и здоровой пище:

– А мне всё на пользу. И пицца, и паста у меня откладываются в нужных местах. – Вдруг, дозвонившись, она радостно взвизгнула: – Mario! Ciao! – Но тут же разочарованно сбросила звонок: – Автоответчик…

– А жизненный опыт? – подмигнула Мама.

– Что?

– Опыт откладывается в нужных местах? В голове или, может быть..?

София не поняла вопроса. Её больше беспокоило, что Марио до сих пор никак не проявился, поэтому нить беседы с Мамой от неё постоянно ускользала.