Чарли Чан идет по следу

– Нет, – помотал головой Тарневерро. – Она не хотела, а я не настаивал. Она, видимо, боялась, что если обнаружится ее связь с этим делом, то ее карьере придет конец. Все эти годы она молчала, а теперь не решилась выйти замуж за любимого человека, опасаясь втянуть его в неприятности.

– Вы одобрили ее осторожность? – спросил инспектор, останавливая машину у подъезда дома Шейлы, но не торопясь выходить.

– Я посоветовал ей снять бремя со своей совести и обрести наконец покой. Я убеждал ее, что если она назовет имя убийцы, то никакая полиция в мире не станет наказывать ее за долгое молчание. Я предложил ей пока отказать Джейнсу и выполнить свой долг перед обществом. Ведь иначе над ее счастьем все время висела бы угроза разоблачения. Я сказал ей, что если Джейнс действительно любит ее, то рано или поздно женится на ней, несмотря ни на что. Если же он любит ее не настолько сильно, лучше выяснить это сразу.

Они вышли из машины и задержались у смоковницы.

– А если бы Джейнс не женился на ней? – спросил Чарли, пристально наблюдая за выражением лица Тарневерро.

– Вы намекаете на то, что мне это было выгодно? Боже упаси. Я просто просил ее снять камень с души и написать мне короткую записку, где будет упомянуто имя преступника. Остальное я брал на себя.

– А она что? Согласилась написать?

– Она ответила, что все обдумает и вечером на обеде сообщит мне свое решение. Я был уверен, что убедил ее.

– Понятно, – заключил Чарли Чан. – Убийца Дэнни Майо заставил мисс Фейн замолчать навеки. Но как он узнал, что актриса собирается выдать его?

– Ума не приложу. В моем номере есть балкон. Может, кто-то подслушал нас, пока мы разговаривали? Или Шейла сама встретилась с убийцей и выложила ему всю правду. На нее это похоже: она такая неосторожная и экспансивная! Была… – грустно добавил он. – Клянусь, инспектор, я готов всячески помогать вам. Я хочу, чтобы убийцу нашли и наказали!

– Ну что ж, договорились. Ведь я вам еще утром сказал, что вы прекрасный детектив.

Джессоп с растерянным видом отворил дверь, и посетители прошли в гостиную, где в угрюмом молчании сидели супруги Баллу и Ван Горн. Чарли задумчиво и внимательно оглядел их всех.

– Где труп? – спросил он.

– В павильоне, – ответил Джим Брэдшоу, входя в гостиную. – Мы ждали вас, инспектор. А тело первым обнаружил я и сразу же запер павильон на ключ.

– Умница, – похвалил Чан и обратился к остальным: – Никому не выходить из дома без моего разрешения. Мистер Тарневерро, пойдемте со мной.

Озаренная взошедшей луной лужайка казалась серебристой. Инспектор быстро пересек ее, отпер дверь павильона, опустился перед телом на одно колено и сказал своему напарнику, робко остановившемуся поодаль:

– Я давно занимаюсь сыскным делом и повидал всякое, но чувства мои не настолько огрубели, чтобы оставаться равнодушным к подобным вещам. Мне очень жаль эту женщину. Сегодня зловещий черный верблюд преклонил колени у прославленных ворот.

– Никогда не прощу себе, – прослезился Тарневерро. – Не вмешайся я, она была бы жива.

– Ну ладно. Я звонил в управление, скоро прибудет коронер. Давайте пока осмотрим тело, помогайте, как обещали. – Он приподнял левую руку Шейлы. – Вот первая улика. Происходила борьба, в ходе которой разбились ручные часики. Лопнуло стекло, и… – Чан приложил часики к уху – механизм перестал работать. Стрелки замерли на двух минутах девятого. Вот так без всяких усилий мы узнали точный момент убийства. Это уже кое-что.

– Две минуты девятого… – повторил Тарневерро. – В это время Джейнс, Мартино, Ван Горн, вы и я находились в VIP-зале отеля. Помните, Ван Горн взглянул на часы и сказал, что уже восемь и ему пора к Шейле на обед?

– Да, – кивнул сыщик. – Довольно много людей сразу же получили алиби. – Он указал на разбросанные по полу орхидеи. – Вот еще доказательства борьбы: бутоньерка сорвана с груди жертвы, цветы растоптаны.

– Все это, пожалуй, указывает на ревность, – нахмурился предсказатель. – Может, мы ошиблись относительно мотива преступления?

– Интересно, – бормотал Чан, ползая по полу. – Цветы были прикреплены булавкой, видите – платье на плече разорвано, но булавки нигде нет. – Он тщательно осмотрел орхидеи и обшарил пол. – Все верно, – сказал он, вставая: – Булавка таинственно исчезла.

Сыщик подошел к старому туалетному столику красного дерева, который когда-то, очевидно, украшал будуар, а теперь был изгнан сюда, в садовую беседку. Столик был покрыт стеклом, и Чан, вооружившись лупой, склонился над ним.

– В уголке свежая щербинка, – объявил он. – Что бы это значило? На столике сумочка. – Инспектор открыл ее и порылся: – Ничего особенного: платок, флакон духов, визитные карточки, несколько долларовых купюр.

– Господи! – воскликнул Тарневерро. – Я подумал, вдруг Шейла успела написать где-нибудь на клочке имя убийцы? Как было бы хорошо! Расследование сразу закончилось бы, и злодей предстал перед судом.