Чарли Чан идет по следу

– Да вот этот красавчик. – Смит указал на Файфа. – Он самый, с красной лентой на груди. Я не видал таких лент с тех пор, как учился у Жюльена в Париже и наш посланник пригласил меня обедать. Мы с ним были земляками, и он дружил с моим отцом.

– Погодите, – прервал его Чан, – это к делу не относится. Вы стояли у окна и подглядывали, так?

– Что за ерунда? Не судите о человеке по его одежде, сэр. Я не подглядывал, а случайно увидел, как мужчина и женщина оживленно беседуют.

– О чем же они беседовали? Не поймите меня неправильно, но это крайне важно для следствия, от этого зависят чьи-то судьбы. Мы ищем убийцу женщины.

– А-а-а. Ну, говоря по правде, я кое-что слышал. Она ему сказала, что…

– Прекратите немедленно! – хрипло закричал Файф. – Я не допущу таких гнусностей и положу конец этому унизительному допросу. Я убил Шейлу, так и запишите. Я готов понести суровое наказание.

Воцарилась мертвая тишина. Чан невозмутимо посмотрел актеру в лицо и спросил:

– Вы сознаетесь в убийстве мисс Фейн?

– Именно.

– За что вы убили ее?

– Из ревности и со злости. Я хотел, чтобы Шейла ко мне вернулась, я не мыслил жизни без нее. Я просил, умолял, но все без толку. Она смеялась и говорила, чтобы я не тешил себя надеждами. Она сама виновата. Я убил ее. В порыве эмоций. Сам себя не контролировал.

– Чем вы ее убили?

– Ножом, который был при мне по ходу пьесы. Я швырнул его в болото по дороге в город.

– Покажите мне это место, – добавил Чарли Чан и отвернулся, скрывая выражение своего лица.

Алан Джейнс, который последние полчаса буквально рвал и метал, вскочил со стула и закричал:

– Десять минут двенадцатого! Если я потороплюсь, то еще поспею на пароход. Теперь-то зачем вы удерживаете меня?

– Сидите спокойно, – нахмурился Чан. – А вы, Спенсер, если этот джентльмен попытается скрыться отсюда, сразу же арестуйте его. – Сыщик снова повернулся к Файфу: – Вы вышли из павильона в четыре минуты девятого?

– Я уже сказал, что да.

– Вы убили Шейлу Фейн, поехали в театр и в двадцать минут девятого приготовились выйти на сцену?

– Ну и что же? Режиссер присягнет, что в двадцать минут девятого я был в театре.

– А то, – пристально посмотрел на актера Чан, – что в двенадцать минут девятого Шейла Фейн была жива и здорова, ее видели. Как вы это объясните?

Файф упал в кресло и закрыл лицо руками. Тарневерро устремил на сыщика недоуменный взгляд. Выдержав паузу, Чарли мягко произнес:

– Не понимаю вас, мистер Роберт. Зачем вы берете на себя столь тяжкое преступление? Ведь из всех, кто находится сейчас в этой комнате, только у вас одного имеется несомненное железобетонное алиби.

Глава IХ. Важные восемнадцать минут

Все молчали. Слышно было только, как ласковая морская волна ударяет о коралловый песок. Но вот и этот звук замер, и тишину в гостиной нарушало лишь тиканье часов на каминной полке. Махнув рукой от досады, Алан Джейнс отошел к столу, чиркнул спичкой и поднес ее к сигарете. Файф по-прежнему сидел, опустив голову.

– Мистер Чан, – шепнул Тарневерро сыщику, – на чем основано ваше убеждение, что в двенадцать минут девятого Шейла Фейн была жива и здорова?

– Плохо, что вы не знаете китайский язык, – улыбнулся Чарли, – иначе ничего не пришлось бы объяснять. Джессоп, немедленно позовите сюда повара. Я делаю это исключительно для вас, мистер предсказатель, – повернулся он к Тарневерро.

В гостиную, шлепая туфлями, вошел старый китаец, как видно, в плохом настроении. К обеду, который он с таким усердием готовил, никто даже не притронулся по причине печальных событий, и Ву-Кно-Чинг был не расположен следовать философии терпения, проповедуемой Конфуцием.

– Ву, – обратился Чан к соотечественнику по-английски, – когда часы пробили восемь, вы с Джессопом и Анной проводили время на кухне, не так ли? Тебя сердило, что бутлегер опаздывает, вследствие чего обед откладывается. Кроме того, поскольку бутлегера рекомендовал ты, у тебя имелись опасения, что это повредит твоей деловой репутации.

– Так, – кивнул китаец и добавил на ломаном английском: – Бутлегель сильно опоздаль.

– Но в десять минут девятого бутлегер наконец-то появился, принеся спиртное, и Джессоп срочно принялся готовить коктейли. Потрудись, Ву, рассказать, чем ты занимался в это время.

– Искаль хозяйка.

– Улавливаете? – Чан лукаво взглянул на Тарневерро. – Ву-Кно-Чинг принадлежит к тем невоспитанным слугам, которые всюду суют свой нос. Очевидно, это свойственно нашей расе. Так вот, Ву застал мисс Фейн одну в павильоне и, пытаясь восстановить свою, как ему казалось, испорченную репутацию, объяснил ей, что бутлегер опоздал, но все-таки пришел. Что тебе ответила мисс, Ву?

– Мисс посмотлель на цасы, сказаль: двенадцать минут девятого. Как поздно пришель бутлегель!

– Так-так, а потом мисс Фейн велела тебе возвращаться на кухню и не приставать к ней со всякой чепухой, верно?

– Да, хозяин, я не совлаль тебе.

Когда китаец вышел, бесшумно ступая в своих бархатных туфлях, Тарневерро с обидой заметил: