Чародей

– Ты права, Хезерет. Я тебя не трону. Но есть человек, который не станет раздумывать. – Он повернулся к собравшимся военачальникам. – Существует древний закон, что право на месть принадлежит пострадавшему сильнее других. Выйди сюда, Мерен-Камбиз.

Мерен поднялся и шагнул вперед:

– Слушаю и повинуюсь, фараон.

– Ты был обручен с царевной Мерикарой. Ты пострадал больше всех. Я вручаю тебе тело и жизнь Хезерет Тамос, некогда царевны правящего дома Египта.

Когда Мерен накинул ей на шею золотую цепь, Хезерет закричала:

– Я царица и богиня, ты не посмеешь прикоснуться ко мне!

Никто не обратил внимания на эти крики, а Мерен посмотрел на Нефера:

– Ваше величество, ограничиваете вы меня в чем-либо? Побуждаете или приказываете проявить милосердие и сострадание?

– Никаких ограничений. Ее жизнь принадлежит тебе.

Мерен поправил ножны с мечом на бедре и, дернув за цепочку, поднял Хезерет. Потом потащил ее, завывающую и лопочущую, вон из шатра. Никто не пошел за ними следом.

Они сидели в тишине и через льняные стены шатра слышали плач, мольбы и увещевания Хезерет. Затем вдруг наступила тишина, и все напряглись. До них донесся дикий пронзительный вопль, который оборвался так же внезапно, как и начался.

Минтака закрыла лицо ладонями, Нефер сделал правой рукой знак, отгоняющий зло. Остальные прочищали горло и ерзали на стульях.

Потом полог распахнулся, и Мерен вошел в шатер. В правой руке он нес обнаженный меч, а в другой – некий жуткий предмет.

– Ваше величество, – сказал он, – правосудие свершено.

Юноша высоко поднял за густые косы отрубленную голову Хезерет, жены лжефараона Наджи-Кьяфана.

Прошло еще пять дней, прежде чем Минтака достаточно окрепла для долгого путешествия в Аварис. Но даже теперь Таита и Нефер настояли на том, чтобы ее несли в паланкине, где меньше ощущались тряска и рывки на неровной дороге. Ехали медленно, и прошло пятнадцать дней, прежде чем путники достигли спуска с возвышенности и воззрились с пустынных просторов вниз, на широкую зеленую долину Нила. Нефер помог Минтаке выйти из паланкина, и они вместе отошли от дороги, чтобы сполна насладиться радостным мигом возвращения домой. Прошло немного времени, как вдруг Нефер встал и приставил ладонь ко лбу.

– Что такое, сердце мое? – спросила Минтака.

– У нас гости.

Но когда девушка посетовала на помеху, пояснил:

– Эти гости всегда желанные.

Она улыбнулась, узнав две такие разные фигуры, которые приближались к ним.

– Таита. И Мерен! Но что за причудливый наряд на них?

Оба были в простых одеяниях и сандалиях, а на ремнях за спиной несли кожаные мешки паломников.

– Мы пришли попрощаться и попросить разрешения отпустить нас, – объяснил Таита.

– Вы не бросите меня в такую минуту! – встревожился Нефер. – Неужели вас не будет на моей коронации?

– Ты был коронован на поле у Исмаилии, – тихо указал Таита.

– А наша свадьба! – воскликнула Минтака. – Вы должны присутствовать на нашей свадьбе.

– Вы уже давно женаты. – Таита улыбнулся. – Возможно, с самого дня вашего появления на свет, потому как боги предназначили вас друг для друга.

– Но ты, мой брат по Красной дороге и мой самый близкий друг! – обратился Нефер к Мерену. – Как ты можешь?

– Теперь, когда Мерикары нет, мне больше нечего здесь делать. Я должен уйти с Таитой.

Нефер понимал, что сказать больше нечего и что лишние слова только испортят эту минуту. Он даже не спросил, куда направляются его друзья. Возможно, они и сами этого не знали.

Он обнял и расцеловал их, а потом они с Минтакой стояли и смотрели, как их друзья уходят, как их силуэты медленно уменьшаются вдалеке и исчезают в знойном мареве пустыни. Оба они испытывали глубокую боль и горечь утраты.

– Они не на самом деле ушли, – прошептала Минтака, когда двое путников скрылись из вида.

– Не ушли, – согласился Нефер. – Они всегда будут с нами.

С верховной жрицей и пятьюдесятью послушницами храма Хатхор во главе процессии царевна Минтака Апепи прибыла на церемонию заключения брака с фараоном Нефером-Сети.

Они вместе стояли на террасе дворца в Фивах, с которой открывался вид на широкий коричневый поток Нила. Шел сезон половодья, наиболее благоприятный для всех живых существ на земле Египта.

Минтака давно оправилась от ран и пережитых испытаний. Красота ее полностью вернулась к ней, а в этот радостный час, казалось, даже десятикратно умножилась.

Чуть ли не весь Египет собрался, чтобы присутствовать на их бракосочетании. Людские толпы тянулись по обоим берегам реки, насколько хватало взгляда. Когда пара обнялась и разбила кувшины с нильской водой, радостный крик вознесся до небес и долетел, наверное, даже до богов. Затем Нефер-Сети взял молодую царицу за руку и показал ее красоту народу. Подданные падали на колени, плакали и громко клялись в преданности и любви.

Внезапно тишина объяла это огромное собрание людей. Все взгляды устремились к крошечному пятнышку в небосводе над дворцом.