Час кроткой воды

– Все будет хорошо… – очень тихо повторила в который уже раз Ласточка.

Очень тихо. Но Росинка услышала.

– Ничего уже не будет хорошо… – почти прошептала она в ответ.

– Почему?

Росинка только помотала головой.

– Нет, ну правда – почему? Разве муж тебя не любит?

– Любит, – всхлипнула Росинка.

– А ты его?

– Люблю…

– Так отчего же не будет хорошо?

– Бесполезно все. Любим, не любим… бесполезно! – с отчаянием выдохнула Росинка. – Она нам все равно счасться не даст!

– Да кто – она?

– Матушка… – кое-как вымолвила Росинка и снова заплакала.

Вот так раз!

От удивления Ласточка едва не бросилась защищать Янтарную Бусину. Вовремя опомнилась. Нет, ну надо же до такого додуматься! Да Бусина себя готова на блины раскатать и невестке скормить, лишь бы в семье все было ладно!

Кстати, о блинах… а ведь самое бы им время. Плакать и блины есть несподручно. Чем-то одним придется пренебречь. И едва ли блинами.

– Да с чего ты взяла? – спросила Ласточка, начиная отмерять муку.

Росинка скорбно молчала, стараясь подавить всхлипы.

– Она что – ругает тебя, придирается?

– Хуже…

– Ну ведь не бьет же? – вот уж во что, а в такое Ласточка бы нипочем не поверила.

Росинка опять помотала головой.

– Чужая я ей. Совсем чужая.

– Это она тебе говорит?

– Она не говорит, она делает. Ох… ты бы видела, что у нас творится! Выжить она меня ладит. Ни к чему притронуться не дает. Ни до какого дела не допускает.

– Что – совсем? – усомнилась Ласточка.

– Совсем! За что ни возмусь – все из рук вынет. “Сядь, посиди, отдохни,” – вот и весь сказ. Воды принести? Натаскано уже. Еды приготовить? Так состряпано. На рынок за покупками сходить? Куплено, сиди, отдыхай. Сама, все сама. Ни до чего меня в доме не допускает. Одежду всю сама шьет, сама чинит, стирает. Метлу от меня чуть ли не прячет. Головки кукольные расписывать не дает. Дотемна сидеть будет, спину гнуть, а меня к кисти не допустит. Как правила домом, так и правит. А я кто получаюсь? Наволочь приблудная, нахлебница? А ведь я к ней всем сердцем…

– А поговорить с ней не пробовала? – поинтересовалась Ласточка, замешивая тесто.

Росинка шмыгнула носом.

– С ней поговоришь… да и не умею я…

Так.

Вот уж воистину – все беды от хорошего воспитания. Ну, еще и от дури, само собой. Но главное все-таки – от воспитания. Две хорошие, добрые женщины, и друг к другу всей душой тянутся – и что бы им вместе не ужиться? Что бы им не поладить? Ан нет. Другие бы на их месте уже десять раз переговорили, пусть и со скандалом. Подумаешь, пара-другая битых тарелок. Так ведь разобрались бы. А эти знай терпят до последнего. Все стараются сделать, как лучше. Достарались, ничего не скажешь.

– И давно это у вас так? – спросила Ласточка, споро нарезая сладкий лук.

– Да с первого дня…

– А сегодня совсем невтерпеж стало?

Может, и лишний вопрос. Но ведь что-то же сподвигло Росинку именно сегодня пуститься в бега?

Росинка отпила еще глоток совсем остывшего чаю и кивнула.

– Сегодня нашему дому очередь жертвенные пироги печь. Я так радовалась! Совсем еще затемно встала, чуть ли не ночью. И только муку просеивать стала, она тут как тут. Сито у меня из рук вынула. Иди, мол, отдыхай. А я стою и слова сказать не могу. Вот не могу, и все тут. Постояла так, развернулась и ушла. Где была, куда ходила… не помню. Понимаешь, совсем не помню. Где была, как сюда пришла…

– Так ты весь день, получается, не ела ничего? – осведомилась Ласточка, отставляя тесто в сторону.

– Ну… да. Наверное, – растерянно произнесла Росинка.

– Значит, сейчас и поедим. Тесто только отлежится немного. Настряпаем блинов и поужинаем.

Хорошая хозяйка должна готовить еду для гостей сама. Стыд и срам для хорошей хозяйки не то, что допустить гостью к сковородке – даже подумать о столь непозволительном деянии.

Для хорошей.

А для умной – непозволительно добить подругу неосторожным словом. Сказать: «Я тебя накормлю», – той, что и так живет на всем готовом и готова уже волком выть от такой жизни.

– Настряпаем… – глухо произнесла Росинка, обеими руками сжимая чашку. – Да я скоро забуду, с какой стороны блинную скалку в руки берут. Ласточка, ну вот ты мне скажи – за что она со мной так? Хоть я наизнанку вывернись, а ничем угодить ей не могу! Все не так, все неправильно, все из рук выхватывает. А пироги эти сегодня… чужая я в этом доме. Не только хозяйство вести – жертву принести от всей семьи, и то не вправе. Кто я в этом доме, вот скажи?

Никто. Если с самой Ласточкой посравнить – никто. Не невестка, не сноха, не мужняя жена.

Вот только говорить этого нельзя.

– Никто, – бесцветным голосом сказала Росинка. – Нет меня. Понимаешь – нету. А лучше бы и не было…

От двери послышался сдавленный стон.

Янтарная Бусина зажимала рот обеими руками. Глаза ее блестели от слез.

Вот поэтому Ласточка и потащила подругу не в гостиную, а на кухню. Не только – но и поэтому тоже. Попробуй, подберись к гостиной незаметно! А в кухне летом дверь на улицу открыта. Ласточка сильно надеялась, что Шелковинка догадается не только успокоить Бусину, но и с собой привести. Правильно надеялась.

Некрасиво?

Непорядочно?