Час кроткой воды

Нет, поначалу-то все шло по заранее обдуманному плану. Ласточка выбирала отрезы для свекрови, потом – для Шелковинки. Торговец прикладывал одну материю за другой, накидывал их девушке на плечи, ахал, нахваливал, женщины весело гомонили, то соглашаясь, то возмущаясь попыткой всучить что-то совершенно неподходящее, Ласточка всем сердцем радовалась, представляя себе, какие прелестные платья она нашьет своим семейным… да, и еще вот этот шелк, и этот тоже – надо ведь и мужу платье обновить, а то дай ему волю, не ел бы и не пил, в обтрепках ходил, была бы кисть в руках… и свекр такой же, обоих словно из одной глины формовали. А еще и детей пора приодеть. И уж конечно, приходящим слугам подарок сделать – разве можно о них забыть?

И тут вся эта шелково-пошивочная идиллия разом выскочила у Ласточки из ума. Потому что Шелковинка быстро пошепталась о чем-то с торговцем, тот понятливо кивнул, и в следующий миг на плечи Ласточки легло темно-зеленое сияние с вытканным узором из трав и папоротников.

– Это… куда? – растерянно спросила Забияка.

– Это на платье, – решительно заявила Шелковинка. – С ума сойти, как тебе к лицу!

– Да к моему лицу разве что рогожа, – запротестовала Ласточка.

– А как же, – подхватила Шелковинка, – рогожа. Ты еще скажи – та самая, в которую покойников заворачивают во время морового поветрия. Выдумала из себя главную уродину всего мироздания, да сама и поверила. Нет уж, так дело не пойдет. Теперь я за тебя возьмусь. И только попробуй сопротивляться!

– Но послушай… – тут же попробовала сопротивляться Забияка.

– И слушать не стану! – возмутилась Шелковинка. – Сколько ты еще будешь над собой измываться? Я на твои штуки насмотрелась уже, все эти годы терпела – больше ни мгновения терпеть не намерена! Да скажите же вы все – ведь правда, ей к лицу?

Подружки и соседки дружным слаженным хором заверили, что да – подходит, ну просто чудо, как подходит.

Теперь только Ласточка с запозданием поняла, зачем Шелковинка собрала их не к угощению, а к походу по лавкам. А заодно – кому предназначалась третья шаль.

– Не себя, так хоть меня порадуй. И мужа.

Против того, чтобы порадовать сестричку и тем более мужа Ласточка возразить не могла.

– И еще вон тот отрез дайте, пожалуйста, – хладнокровно добавила Шелковинка. – Цвета шмелиного меда.

Купили и этот отрез.

В тканевой лавке оргия повторилась. Не шелком единым одежда жива, надо ведь и на повседневное платье что-нибудь прикупить. И разумеется, Ласточке отвертеться от обновок никто не позволит.

– Одно счастье, что на Золотой Остров я сегодня не собиралась, – вздохнула побежденная Ласточка.

– А когда собираешься? – прищурилась Шелковинка. – Вот только попробуй меня с собой не взять! Сама пойду, сама тебе всякого и куплю. К этому шелку новые серьги так и просятся.

Ласточка обреченно согласилась. Лучше уж и правда взять золовку с собой, чем дать ей волю. В глазах Шелковинки сверкал сумасшедший хищный огонь – она твердо вознамерилась приодеть невестку, и со своего пути не соступит ни на шаг, хоть ты что с ней делай.

Шелковую и тканевую лавки веселая компания покинула, нагруженная покупками до невероятия, так что у торговца цветами и саженцами возникла заминка: свободных рук не оказалось ни у кого. Впрочем, торговец заверил, что он бы все едино не дозволил нести эти хрупкие творения людям неопытным, так что короб с покупками доставит разносчик. С тем Ласточка и отбыла домой в сопровождении подруг и соседок – устраивать угощение.

Шелковинка и тут оказалась права – стряпать вместе не только быстрее, но и веселее. Листа не миновало, а семья и приглашенные гостьи уже усаживались за стол.

– Ну, ты и расстаралась, – ахнула старуха Ано, оглядев угощение. – Сколько же всего… прямо как на свадьбу наготовлено!

Ласточка, Шелковинка, Росинка и Янтарная Бусина обменялись взглядами, в которых читалась одна и та же мысль – внятная только им четверым: раз уж в разговоре помянули свадьбу – этим надо воспользоваться. Второй раз такой случай может и не представиться.

– По-моему, у тебя свадьба была все-таки богаче, – обернулась Ласточка к Росинке.

– Ты уверена? – переспросила та.

И завертелось…

Ласточка, хотя на свадьбе и была, но гостя с ядовитым языком, который чуть не порушил семью Мин, если и помнила, то очень смутно. Так ведь не одна она на этой свадьбе гуляла! Все, кто сидит сейчас за столом, были там. Неужели совсем-совсем никто не помнит чужака? Неужели совсем никто не знает, откуда он взялся?

Оказалось, что помнят. А двое еще и знают.

– Большая свадьба была, перед людьми не зазорно. И со стороны гости были, все честь по чести. Лекарь квартальный, да… и учитель…

– А Кай позвал с собой алхимика из управы, помнишь?

– Это такой степенный, лет сорока? Он еще возле Янтарной Бусины сидел…

Ласточка затаила дыхание.

– Нет, алхимик молодой совсем. Смешной такой, лопоухий и шея тощая. А рядом с Бусиной гадальщик вроде сидел…

– Точно, гадальщик. Кин Шелковый Пояс. Его моя тетка троюродная привела.

– Так она же не в нашем квартале живет…

– Ну так и что? Она не в нашем, зато родня, вот и пришла. И гостя привела.