Час ведьмы

— На прошлой неделе я приглашал Мэри и ее родителей к себе и предложил обратиться к старостам. Мы ждем, что мужчина будет наставлять жену с должной мягкостью и деликатностью, в противном случае в браке что-то неладно. Что-то нуждается в лечении. Муж должен главенствовать так, чтобы жена с радостью повиновалась ему. Вне всяких сомнений, Господь желает, чтобы браки заключались — и заключались в том виде, чтобы доставлять нам удовольствие на земле и восславлять Его труд во всех проявлениях. Но мы все несовершенны. Иногда посредничество церкви служит веской альтернативой разводу. Но не всегда.

Губернатор вскинул бровь.

— Иногда? Не всегда?

Теперь места сомнениям не осталось.

— Муж, который бьет жену или груб с ней, предает свое вероисповедание и нагло преступает Божий закон, чем оскорбляет нашего Господа и Спасителя, — сурово произнес преподобный, словно прочел строку из проповеди. — Да, это гражданское преступление. Но земным законом оно не ограничивается.

Мэри, сама того не ожидая, кивнула. Она осмелилась украдкой взглянуть на Бенджамина Халла и увидела, что ее нотариус тоже доволен.

— Но у нас нет доказательств, что Томас вообще когда-либо бил свою жену, — напомнил всем адвокат ее мужа. — Пожалуйста, давайте не будем забывать об этом.

— Мистер Бристол совершенно прав, — сказал Калеб Адамс. — Святой отец, могу я задать вам вопрос касательно обвинений, выдвинутых Кэтрин Штильман?

— Конечно.

— Позвольте мне начать с самой главной женской роли и женского желания. Что означает тот факт, что Мэри Дирфилд бесплодна?

— Мы знаем, что это так?

— Мне известно, что ей двадцать четыре года от роду и что пять лет из них она замужем за Томасом. Во всех других отношениях она крепка и здорова. Однако она до сих пор не произвела на свет мальчика или девочку, в то время как Анна Друри, первая жена Томаса, родила троих детей, один из которых жив по сей день.

И вновь преподобный помолчал, размышляя над ответом.

— То, что Мэри Дирфилд не благословлена детьми, я не считаю наказанием за ее поступки. Я не вижу здесь никаких признаков Божьей кары. Мэри выказала великую преданность. Возможно, Господь еще наградит ее потомством, — сказал он.

— Преданность Богу или преданность мужу? Апостол Павел…

— Да, апостол Павел подробно описал, какими должны быть отношения между мужем и его женой: их обязанности. Обязательства. Сострадание. Насколько мне известно, Мэри Дирфилд не совершала ничего, что позволило бы усомниться в ее преданности.

— За исключением того, что попросила о разводе.

— И, как вам хорошо известно, Калеб, это может вызвать неодобрение других — тех, кто ошибочно истолковал слово Божие. Это не имеет отношения к нам здесь, в Бостоне.

Теперь магистрат выглядел смущенным.

— Да, — сказал он. — Верно. Но я не оспариваю право Мэри Дирфилд на развод. Я пытаюсь разобраться кое в чем другом. Простите меня, что я увел разговор в сторону.

— Вам не за что просить прощения.

Адамс смерил Мэри цепким взглядом и вновь посмотрел на Джона Нортона.

— Мэри Дирфилд, вы хотите ребенка?

Вопрос застал ее врасплох, поскольку это время было отведено преподобному — одному из самых влиятельных людей в колонии.

— Да, сэр, — ответила она. — Я очень хочу иметь детей. Мне еще предстоит послужить нашему Господу в роли матери, которой он от меня пожелал и ради которой я была создана.

Адамс кивнул и обратился к преподобному:

— Давайте вернемся к Кэтрин Штильман. Она сказала, что, по ее мнению, ее госпожа надеется, что семя прорастет в ее лоне, если она заключит сделку с Дьяволом. Что вы думаете об этом обвинении?

— Нет сомнений в том, что деяния Дьявола проявляются в искушениях, которыми он манит нас, и особенно явственно — в посулах, которые он обещает бездетным, соблазнах, которыми он завлекает бесплодных, — ответил тот. — Но у нас нет причин полагать, что Мэри Дирфилд заключила подобную сделку. Как мы уже слышали, никто не замечал за ней признаков одержимости.

— Да, — согласился магистрат. — Никто не замечал. По крайней мере, пока.

Губернатор посмотрел на Ричарда Уайлдера, который, в свою очередь, взглянул на Дэниела Уинслоу. Все трое склонились друг к другу, о чем-то совещаясь, и затем Джон Эндикотт сказал Мэри:

— Ваш нотариус передал нам письменные показания доктора Роджера Пикеринга. Присутствует ли доктор в зале, чтобы ответить на вопросы суда?

Из дальнего конца зала раздался мужской голос:

— Да, присутствует.

Спустя несколько секунд доктор протолкался через толпу и встал рядом с Мэри.

— Доброго дня, Мэри, — сказал он ей.

Та кивнула. По словам нотариуса, доктор не сказал ничего опасного для нее, поэтому он включил его показания в свидетельства. Но когда Роджер Пикеринг осматривал ее руку, у Мэри было чувство, что он недолюбливает ее — то ли потому, что водит дружбу с Томасом и тот наговорил ему много нехорошего о ней, то ли потому, что она из богатой семьи и это выводит его из себя.

— Доброго дня, Роджер, — приветствовал его губернатор.

— Самое время, — хмыкнул тот в ответ. — Снаружи холодно и слякотно. И взгляните за окна, как уже стемнело. Сегодня солнце быстро сбежало за холмы.