Чаша гнева

- Это знак Господнего одобрения, нечто вроде бурных аплодисментов, - сказал я. - Вы, господа, все сделали правильно, и теперь мой Патрон вам благоволит. А теперь давайте я отвечу на вопросы генерала фон Фалькенхайна. Ответ первый, по части артиллерии. Все тяжелые орудия должны быть изъяты из состава пехотных дивизий и собраны в руках Верховного командования, составив группировку прорыва. Так поступило русское командование летом шестнадцатого года и тем самым добилось успеха. Также снимайте орудия главного калибра с ваших устаревших боевых кораблей, чья ценность в настоящий момент упала до нуля, и устанавливайте их на железнодорожные транспортеры с большими углами возвышения. Даже те корабельные пушки, что уже совершенно не котируются в морских линейных сражениях, на суше окажутся воистину оружием возмездия. Таким тяжелым молотком стоит бить по расположению вражеских штабов, своевременно выявленных вашей разведкой, а также по транспортным узлам, где будет происходить выгрузка резервов противника. Вся эта мощь на время проведения наступательной операции должна быть сосредоточена в руках командующего группы армий на направлении главного удара. Когда нужно набить кому-нибудь морду, то пальцы сжимают в кулак, а не растопыривают во все стороны. Возможно, нанеся тяжелый удар на одном направлении, которое будет у вас отвлекающим, вы погрузите свою тяжелую артиллерию в вагоны и отправите ее к месту главного удара, в то время как резервы Антанты будут притянуты к другому месту. И не стесняйтесь показывать вражеской разведке то, чего у вас нет, то есть деревянные макеты пушек там, где ничего не планируется, а также тщательно маскировать настоящие орудия. К концу этой войны воздушная разведка приобрела решающую роль, так что приготовьтесь изготавливать просто огромное количество маскировочных сетей, а все перемещения войск проводить в темное время суток, чтобы к рассвету уже ничего не напоминало о перегруппировке. Не бойтесь морочить противнику голову, на войне это не только допустимо, а необходимо.

- Да, - сказал генерал фон Фалькенхайн, - простые вроде бы вещи, а мы о них не додумались, или додумались, но применяли в ограниченном объеме, а не тотально, как этого требует господин Серегин. Особенно интересна мысль о деревянных пушках, которые при разведке с воздуха будут выглядеть как настоящие, чтобы маршал Фош до икоты пугался того, что никогда не произойдет. Но что мы должны делать в том случае, если Антанта, как и в описанном вами вашем прошлом, попробует массово применить против нас свои панцеркампфвагены?

- Против танков нужна сильная противотанковая артиллерия, - сказал я. - Меньшая ее часть в виде отдельных дивизионов должна находиться в составе пехотных дивизий для отражения вражеских вылазок местного значения, а все остальное необходимо сводить в ягдпанцербригады резерва верховного командования. Дело в том, что внезапно массовую танковую атаку организовать невозможно. В тот момент, когда британцы и французы будут гнать свои самоходные железные сараи от станций выгрузки к линии фронта, солдаты в ваших окопах первой линии еще за несколько дней до начала наступления непременно услышат множественный шум моторов и доложат об этом по команде. Мне тут подсказывают, что когда Гинденбург получил соответствующее донесение, он ничего не стал предпринимать, решив, что это не более чем показатель «нервозности войск»...

Кайзер Вильгельм после этих слов длинно и грязно выругался, сказав, что только за одно это голова Гинденбурга должна была украсить собой его каминную полку, а генерал фон Фалькенхайн сказал:

- Но у нас нет пушек соответствующего назначения, и даже если вы дадите нам проект, то мы не успеем изготовить по нему то количество орудий, которое для отражения массированных атак панцеркампфвагенов.