Чаша Грааля. Софиология страдания

Таким образом, дано и язычникам быть сонаследниками, составляющими одно тело, и сопричастниками обетования Его во Христе Иисусе посредством благовествования (Еф. 3:6). Неужели Бог есть Бог Иудеев только, а не и язычников? Конечно, и язычников (Рим. 3:29). И если во Христе нет уже Иудея, ни язычника (Гал. 3:28), то их нет и в известном смысле и до Христа, вернее, до Его земного явления: Если же вы Христовы, то вы семя Авраамово (Гал. 3:29), принадлежите к родословной Христа Спасителя, по крайней мере связаны с нею, ибо, по свидетельству ап. Петра, Сердцеведец Бог дал им свидетельство, даровав им Духа Святаго, как и нам; и не положил никакого различия между нами и ими (Деян. 15:8–9).

Это обращение апостолов, особенно апостола языков, с проповедью к язычникам, которое явилось потрясающим и соблазнительным даже для иудео-христианского сознания, имеет для себя основание в известной к тому предустановленности языков, судьбы которых вплетены в христианские, как и всего человеческого рода. От одной крови Он [Бог] произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию, дабы они искали Бога (Деян. 17:26–27).

[Христианство до Христа]

История человеческого рода представляет собой некоторое единство, которое выражено и в Ветхом Завете, где судьбы языков нераздельно сплетены с жизнью избранного народа и являются предметом нарочитого водительства Божия с особым с тем пророчествованием. Только до времени они остаются как бы выключены из Церкви, ветхо– и новозаветной, хотя и проходят свой особый путь приготовления к христианству. Волхвы от Востока приносят родившемуся Христу свои дары, и эллины приходят видеть Иисуса (Ин. 12:21). Можно без всякого преувеличения сказать, что всё доброе, и в язычестве принадлежащее Христу, есть природный Ветхий Завет в нём.

До-христианская и вне-христианская история на глубине своей есть христианство, начало которому полагается в самом сотворении человека и его пребывании в раю ещё до грехопадения. Или кто решится утверждать, что «первый Адам», который беседовал с Богом, не знал уже Христа, конечно, тем знанием, которое было дано человеку, хотя бы, например, в пророках? Или это он не сознавал в себе самом того Божественного образа, который составляет самую основу его творения? Грехопадение явилось, конечно, катастрофой и для его боговедения, однако не в той окончательной мере, которая бы исключала всякую его наличность. Вообще человечество, не только в избранном народе, однако и в язычестве, представляет собой искажённое, больное состояние, но сохраняющее свой образ, который всё-таки есть образ Божий, по первообразу Христову. Таков онтологический смысл обетования: в тебе благословятся все племена земные – благословятся во Христе, в мире грядущем, к вочеловечению.

Но отсюда следует заключить, что Сын Божий присутствует в мире по его сотворению и до Своего сошествия с небес и вочеловечения. Христа нельзя мыслить трансцендентным миру, если все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков (Ин. 1:3–4). Можно на это возразить, что Слово до воплощения не есть Иисус Христос, Богочеловек. Однако образ Божий, сущий в человеке, есть уже образ Христа, грядущего в мир. В Своём образе Он присутствует в мире до Своего сошествия с небес и открывается именно в человеке. Премудрость Божия и сила, откровение Слова и Духа Святаго, являет Бога в творении.