Чаша Отравы

— Думаю, слово «пленник» в данном случае можно рассматривать как указание на запрет перехода души бога в «потусторонний» мир — египетский Дуат. Иначе говоря, в духовно-нематериальную вселенную, — уверенно заключил я. — То есть, речь идёт о лишении Сета его истинного бессмертия. Отсюда и столь сложная схема поиска смерти сказочного Кащея — смерть его на конце иглы, игла в яйце, яйцо в утке, утка в ларце, ларец на дереве, а то дерево на далёкой горе или на неведомом острове. Подобная схема делает героя бессмертным лишь физически и лишь на определённое время.

— Здесь вы снова попали в точку! — согласился со мной Акира. — Ра и его потомки стремились захватить власть не только на материальной Земле, но и в Дуате. Им нужен был там свой «посланник». Именно поэтому была инициирована смерть Осириса, который по сути, стал добровольным испытателем новой технологии в довольно рискованном эксперименте по освоению каналов перехода в «потусторонний мир». Чтобы понять это, достаточно вспомнить слова самого Ра: «Как справедливо то, что я сделал для Осириса, его судьба отлична от судеб всех прочих богов! Я отдал ему страну мёртвых, поместив его сына Гора наследником на его трон на Острове Огня; так я отвёл ему место на Лодке Миллионов лет, и Гор останется на троне, вершить своё дело».

Не случайно и то, что именно во времена правления Осириса и Исиды в Египте началось полномасштабное строительство пирамид — этих грандиозных инструментариев, видимо, игравших немаловажную роль в опытах «богов» по перемещению в «загробный мир». И пирамиды, безусловно, были как-то связанны с Луной, которой тогда «заведовал» бог Тот. Косвенным подтверждением моих слов могут служить слова самого Осириса. Помните, мы обсуждали сцену суда между Сетом и Гором, когда «боги» поручают Тоту написать и отправить письмо Осирису в Дуат, дабы разрешить их спор?

И как звучал ответ Осириса: «Страна, где я есть, полна вестников со страшными лицами, и они не боятся ни одного бога и ни одной богини. Я заставлю их вылезти, и они принесут обратно сердца всех грешников, творивших злые дела, и они останутся со мной. Какая польза от моего нахождения в Аментет, в то время как всякий, и каждый, и все вы за его пределами? Кто из вас могущественнее, чем я?»…

Акира оглядел всех присутствующих.

— Нет, смерть от руки брата это лишь поздняя трактовка в духе идеологической компании по промыванию мозгов людям! На самом деле всё было совсем иначе.

— Но такая трактовка меняет все ваши выводы о борьбе между «богами» и наделяет их совсем иными ролями, иным смыслом! — уверенно произнесла Светлана, смело глядя в глаза экзоархеологу.

— Да, я знаю, — спокойно наклонил голову тот. — Но это позволяет нам расставить всё по своим местам. Позволяет познать Истину. А что может быть важнее Истины? Верно?

Акира проникновенно посмотрел на свою помощницу.

Светлана согласно кивнула в ответ, и мне показалось, что она слегка смущена тем, что оказалась права в своих догадках.

— Истина же такова, что Змии и Драконы — это не символизм «древних богов», как казалось мне раньше, — твёрдо, не щадя себя, продолжал экзоархеолог. — Это реальность, отражающая эволюционный путь жизни во вселенной, знание о котором нам досталось в виде легенд и мифов, долгое время считавшихся лишь вымыслом наших неучёных предков. Древние римляне верили, что Василиск вылупился из яйца, которое снёс петух, а высиживала его жаба. Вот вам и царевна-лягушка! Вот вам и земноводная природа этого Змея! А ведь этот Змей мог убивать не только ядом и огненным дыханием, как Дракон или Змей-Горыныч, но, подобно Медузе Горгоне, одним своим взглядом! Вот вам и магическая сила, которой обладали Драконы, и знания о которой они передали поколению «древних богов»! А магия — это прикладное применение свойств духовно-нематериальной вселенной в нашем материальном мире.

— Кстати, криптозологи считают, что причиной возникновения легенд о василисках могут быть останки пернатых динозавров, которые находили люди, — добавил Акира. — А это ставит вопрос о реальности существования Змиев и Драконов уже совсем на другой уровень. Я прав, Эйго?

Он посмотрел на молчаливого экзобиолога.

— Вы упомянули о земноводных, — отозвалась Эйго, удобнее усаживаясь в кресле и по привычке поджимая под себя одну ногу. — И мне подумалось вот о чём. Ведь все мы видели изображения драконов, дошедшие до нас из древности?