Чаща

– Вот эти его, с серебряными мысками, – указала она. – Он их специально приделал, чтобы пинать людей. Любит хвалиться, как разбил кому-нибудь колено или яйца. Кузина Кэти думает, это смешно.

– Ее я не встречал, – заметил я, – но сразу могу сказать, что не слишком дорожу ее мнением, особенно по семейным делам. Уверена, что это его сапоги?

– Полностью.

– Это почему же?

Она прокралась по коридору, взяла сапоги и подняла их повыше, прошептав:

– Гляди, видишь маленькие лезвия под мысками?

Я шагнул ближе и посмотрел. Действительно, прямо из-под мысков примерно на дюйм выступали маленькие лезвия.

– Так это он? – спросил я.

– Он, – ответила она.

Мы осторожно прокрались по коридору и остановились перед ее комнатой.

– Если вломишься и застрелишь его, поднимется шум, и мы уже никуда не убежим, – сказала она. – Так что, если готов забрать меня с собой, нужен другой план.

– Мне нужно, чтобы он ответил на вопросы, – сказал я. – И мы собирались устроить допрос с пристрастием.

– Допрос с пристрастием? – отозвалась она. – Похоже на то, чем я занимаюсь в спальне.

– Со слов Коротыша, мы будем выбивать из него дерьмо револьвером, пока он не заговорит. Он выразился именно так.

– Ну, Рыжий, так бы сразу и сказал. Как будто я не понимаю.

* * *

В одно мгновение на меня нахлынуло много всяких мыслей. О Жирдяе понятно и о деде, оказавшемся поганым лжецом и обманщиком еще до того, как случилась история с коровой. Получалось, вскоре за тем, как коровьи копыта размозжили бабушке голову и ее предали земле, дед продолжил заниматься тем, что делал еще раньше, только уже гораздо чаще.

В довершение всего, к моим заботам теперь добавилась Джимми Сью, и совсем скоро мне придется объяснять ее появление Коротышу и Юстасу. Не забыл я и про паренька в канаве, и, понятное дело, про свою сестру, которая где-то в адской глуши, пока я здесь развлекаюсь со шлюхой и не особо переживаю. В общем, меня будто окутало облако, на манер того, как я слышал из мужских разговоров. Выходило, они не очень-то приукрашивали.

В комнате Джимми Сью мы разорвали несколько простыней и связали их, сделав узлы побольше, чтобы можно было ухватиться. Эту связку мы закрепили в изголовье кровати и бросили свободный конец в окно. Внизу было два этажа. Наш канат оказался не таким длинным, как мы рассчитывали. Своим карманным ножом я разрезал одеяло, и мы довязали его к простыням. Теперь связка почти касалась земли, и Джимми Сью оставалось только спрыгнуть с небольшой высоты.

План состоял в том, что она спустится с помощью простыней, а я выйду так же, как зашел, еще один довольный клиент. Я помог Джимми Сью пролезть в окно, и она начала спускаться, цепляясь за наш импровизированный канат. Спустилась примерно до половины, когда один из узлов развязался, и оставшуюся часть пути она пролетела по воздуху. Ужасным падением это не назовешь, однако она с размаху приземлилась на задницу и охнула – а мне в тот момент почудилось, что звук услышали не только на другом конце города, но, возможно, и на хлопковой мануфактуре.

Она посмотрела вверх, вдохнула поглубже и поднялась на ноги. Затем махнула мне.

Я вышел из комнаты, спустился по лестнице и направился к дверям. По пути помахал Стиву и его дробовику. Он не ответил, только проводил меня недобрым взглядом. На его месте я посчитал бы, что подобное отношение может повредить бизнесу. С этой мыслью я и вышел.

На улице я осторожно, но проворно направился вокруг дома, где и повстречал выходящую из-за угла Джимми Сью.

– Ты в порядке? – спросил я.

– Похоже, всю задницу отбила, – сказала она. – Даже чертов узел не можешь завязать?

– Я старался, – ответил я. – Как мне помнится, не я один вязал узлы.

– Я-то умею вязать, – сказала она. – Ставлю доллар против бычьего яйца, что тот узел завязал именно ты.

– Сейчас уже не важно, – сказал я.

Мы сделали большой крюк, укрываясь за соседними домами, и вышли на зады конюшни, где Коротыш и Юстас собирались продать краденую лошадь, а заодно накормить и напоить наших скакунов.

Обогнув конюшню, мы подошли ко входу и уже собрались зайти внутрь, чтобы справиться насчет Коротыша и Юстаса, когда я увидел их обоих, направляющихся в нашу сторону. У Юстаса через плечо висела плетенная из кудели котомка, а в руке он держал свой четвертый калибр. Коротыш шагал вразвалочку. С ними был Боров, вернувшийся после своих похождений. Даже издалека он выглядел как помойка, со всех сторон вымазанный грязью и с застрявшими в щетине обрывками зелени.

– С ними там боров, – сказала Джимми Сью.

– О, ты заметила?

– Зачем им боров?

– Он приятель Юстаса.

– Приятель?

– Угу.

– Боже, с виду свирепый.

– Вроде как, – сказал я.

Когда они приблизились на расстояние оклика, Юстас спросил:

– Это твоя сестренка?

– Будь я ей, – сказала Джимми Сью, – нас бы ожидали серьезные проблемы с законом и с целой охапкой проповедников.

– Она мне не сестра, – сказал я. – Она рассказала, где найти Жирдяя.

– Так это он сюда отправился, – сказал Юстас.

Теперь мы стояли все вместе перед входом в конюшню.

– А как, позволь узнать, вы повстречались и ты все разузнал? – спросил Коротыш.