Часть их боли

– Меня интересуют труды Абесибо Наура, – ответил вампир.

– Хм… Какой же конкретно труд? «О горных духах», «Трактат теневого раздела», «Южные демоны и их связи с северными» или, быть может, «Наука о магических источниках»?

Архимаг поднял брови, мягко улыбнувшись.

– Меня интересует тот, который незаконченный… последний. Из-за престранного запрета на порталы невольники тогда не смогли переправить все его вещи, и я нашел его в качестве безымянного труда в сделанной каладриями описи.

– Назовем его «О кельпи», раз сам автор не успел, – подсказал Гусааб. – Да, это весьма сложное, многогранное сочинение, где достопочтенный с практической и философской точек зрения рассуждает о сущности этих кельпи, причем рассуждает очень умело, будучи некогда тюремщиком одного из них. Жаль, пойманный им демон погиб в подвалах из-за пожара. К слову, в тексте упоминается и ваш чиновник – младший Ралмантон, тот удивительный вампир, с которым меня все хочет познакомить мой внучатый племянник. Вас, должно быть, интересует именно это?

– Его я и имел в виду, – только и подтвердил Дайрик, которому не понравился нарочито ласковый тон. Он знал архимага слишком плохо. На шахматной доске интриг тот был еще фигурой неясной, непонятной.

– И как он вам?

– Вы про труд или про Юлиана? – напряженно переспросил веномансер.

– Про последнего, конечно же. Я пока не имел возможности познакомиться с ним. А вот вы же имеете ситуацию полностью противоположную…

– Да. Что касается Юлиана, то он добродетельный муж. Но меня интересует конкретно не он, а записи насчет его невосприимчивости к ядам. Вы должны знать, что мы изучаем белую розу и пытаемся воспроизвести ее состав, который ранее был продан Алым Змеем западным королевствам. То, что писал Абесибо, может быть нам полезно.

– Он ни словом не обмолвился о ядах, – вновь улыбнулся архимаг, и его ясные глаза обратились уже к притихшей в углу Оскуриль. – Милая девушка, что же вы забыли здесь, в покоях старика, когда вам надобно отдыхать, чтобы не растерять живой цвет лица и свежесть?

– Она ждет меня. Это моя племянница, Оскуриль Гаар Обарай. Что касается ядов, то может статься, что вы просмотрели что-либо касаемо нашего искусства… – заметил Дайрик.

– О нет, – улыбка Гусааба стала иной, и веномансер не понимал ее значения. – Поверьте, я сам крайне заинтересован всеми исследованиями Абесибо, хотя демонологом не являюсь и арканить демонов, как мой предшественник, не обучен. Я изучил этот труд вдоль и поперек, как и все прочие труды. И хотя Абесибо Наур, Великий ловец демонов, ныне пал и обезумел, что печально, но его знания восхищают! Тем более он смог вывести заклятие против клейма кельпи… Хотя не могу не выразить тот факт, что Абесибо весьма опрометчиво изучал Юлиана со стороны кельпи, а не со стороны самого Юлиана. Ведь, согласитесь, этот придворный весьма интересен и загадочен, имеет свойство появляться из ниоткуда, потом куда-то пропадать, чтобы появиться вновь. Занятно… Занятно…

И старый мастриец посмотрел на Дайрика, которому его проникновенный глубокий взгляд из-под еще черных бровей не понравился. Гусааб был очень сух, низок, как все мастрийцы, цвет кожи у него был как сандаловое дерево: красно-коричневый. Внешне он казался слабым, а по сравнению с некогда статным Абесибо, который всегда ходил с прямой спиной, и вовсе немощным. Но глаза… Этот проницательный взгляд… Эта мягкая улыбка… Дайрик знал, что Гусааб – двусловец, а потому вдруг почувствовал перед ним невиданную ранее трусость, какую не чувствовал даже перед Иллой Ралмантоном. Ибо если советник руководствовался всегда понятным расчетом, то чем же руководствуется этот Гусааб из мастрийского рода?

– Так что же вы молчите? – улыбнулся старец. – Конечно, я не посмею отказать вам в вашей деликатной просьбе. Нам всем должно подавать руку помощи. Может, вы действительно найдете то, что ищете… Однако чтобы понять глубину текста, я бы посоветовал вам обратиться к опытному мирологу и языковеду вроде нашего почтенного Галения Бактуса, с которым Абесибо советовался для составления синтагмов речевого потока. Вместе они выводили заклинание для снятия клейма, которое, впрочем, не успели опробовать.

– Хорошо, благодарю. Если вас не затруднит, попросите рабов направить труд мне!

Гусааб склонил седую голову, подтверждая сказанное. Он еще раз взглянул на притихшую Оскуриль, которая сидела и скромно улыбалась, как привыкла, чтобы показаться всем милой, потом на холодное изуродованное лицо Дайрика, который уже тянулся к маске, желая поскорее покинуть опочивальню.

– Хорошей вам ночи, – произнес старец.

– Благодарю. И вам! Вы отправляетесь в Нор’Алтел с рассветом?

– Да, и мне не помешало бы выспаться перед долгой, изнуряющей дорогой, – Гусааб тяжело поднялся из кресла, и веномансер увидел край песочной спальной рубахи.

– Гагатовые корни…