Чавивафа

Переход из блока казематов, наполненных коричневыми и рыжими красками на стенах и полах, затемненных и душных, в административный корпус занимал пешком минут десять. Байлар уже шагал по красным дорожкам мимо широких и светлых окон с зелеными шторами и позолоченными плафонами в потолке. Добрался до своего этажа, миновал приемный зал, обитый зеленым сукном и обставленный тяжелыми дубовыми столами, закрылся у себя в кабинете. Без интереса крутя в руке сводку за сутки, смотрел в окно на величественно возвышавшиеся на горизонте у вод Мажимаиши белые стены и купола Цитадели.

Байлар, задумчиво вглядывавшийся сейчас в течение медленных и могучих вод Мажимаиши, мог бы сойти за доктора или даже ученого. Крупная голова, высокий лоб, вдумчивые глубокие глаза в крупных очках. Но весь интеллигентный образ разрушали крупная нижняя челюсть, выпяченные жесткие скулы и сжатые губы — было видно что этот сорокапятилетний с седыми висками умник прошел через многое, и был способен пройти еще. В отличие от большинства бледных северян — белобрысых и сероглазых, Канцлер был черноволос и кареглаз, что выдавало в нем много западноморской крови. Из небогатой и не слишком видной дворянской семьи, он всего добился сам — трудом и умом, подтверждая, что в новом мире знания и служебное рвение могут дать плоды. Байлар пять лет назад, когда ему было только сорок, стал Канцлером, возглавив все имперские правоохранительные органы. Под его рукой прокуратура, занимавшаяся уголовным сыском, контрразведкой и проверками законности, система лагерей для приговоренных каторжан и, наконец, драгуны — конные стрелки, охранявшие особо важные объекты и грузы, оказывавшие помощь прокуратуре и полиции при задержании опасных преступников, подавлявшие при необходимости волнения и бунты.

Явился с докладом Главный Прокурор — пятидесятилетний невысокий, подсушенный с узким морщинистым лицом — Фахал всегда был в идеально отглаженном темнозеленом форменном камзоле с зелеными пуговицами и петличками. Положил на стол крупную папку с бумагами — все за день.

— А из интересного что? — Байлар не глядя подвинул папку в бок стола.

— Драгуны усилили дозоры в Дамудунье, где были черные ритуалы. На месте свежей Чавивафы оказалась придворная ведьма Шаука с караваном из трех джипов, охраной из десяти аскеров и якобы случайным попутчиком купцом из Аинаньи. Ведьма предъявила все документы, она из Академии Наук, груз из лагеря ученых в Дунмасите. Задерживать их не стали, но досмотрели. Ничего указывающего на причастность к ритуалу среди их вещей не нашли. В дальнейшем наблюдение подтвердило — Шаука прибыла в Цитадель и доставила груз в здание Академии.

— Фахал! Не тяни! И?

— Среди грузов был инопланетного производства сейф с электронным замком. Там был красный песок. Сейф Шаука в Цитадели отдала лично в руки Сауте на закрытой аудиенции.

— Так а что ведьма делала на Чавивафе?

— Говорит, случайно оказалась там. Ехала мимо просто в этот момент. Никого не видела. Сейчас убыла из Цитадели обратно в научный лагерь в Дунмасите.

— Молодец, Фахал. Патрулирование в Дамудунье продолжай, ищи колдунов. И рой все про этот сейф, что за красный песок. Еще?

— Очередная вертушка-невидимка садилась в Цитадели. Пилот передал Сауте ящик с наркотой для Наута.

Фахал ушел, Байлар заставил себя вернуться к бумагам — запрос от Главного Министра давно уже требовал ответа. В рамках глобального проекта модернизации, планировалось в следующие пять лет построить новый горнорудный и угольные комплексы, ТЭС на угле, восемь машиностроительных заводов и кучу инфраструктуры, в том числе три тысячи км железной дороги. Правительство просило для строительства и дальнейшей работы в шахтах и на рудниках дополнительно 120 тысяч каторжников. Сейчас их было 600 тысяч — граждан, приговоренных по «имперским», то есть тяжким статьям. Министр Барбен предлагал увеличить сроки каторги вновь осужденным на 10% и усилить работу сыска, чтоб больше ловить и доводить до каторги.

Усилить работу розыска — это бред. А увеличивать сроки еще больший бред, — думал Канцлер, — суды итак сейчас всем подряд лепят десятку. Проверенный срок, который в среднем способны выдержать и выйти живыми на свободу двое из трех осужденных. Накинуть пару лет, значит резко снизить шансы заключенных, а значит демотивировать их до бунтов и побегов. Тогда рост расходов на охрану перекроет все выгоды дешевого труда каторжан.

Байлар пошел на балкон освежиться. Стоял смотрел, как тонет в лучах заката огромное каменное море Файдазавада. Удивительно, в этих кровавых разливах заходящего на горизонт солнца, одинаково прекрасными выглядели и дворцы на набережных Мажимаиши и рабочие районы на севере, и глинокизячные трущобы на западе. Закат, как Смерть, все уравнивал в своей восхитительно волнительной торжественности и трогательности.