Чехов без глянца

Итак: или мирным порядком я уплачиваю Вам 4500 и убытки, или же дело решается судебным по­рядком. Я стою, конечно, за второе. Все, что бы я теперь ни писал Марксу, бесполезно. Я прекра­щаю с ним всякие сношения, гак как считаю себя обманутым довольно мелко и глупо, да и все, что бы я ни писал ему теперь, не имело бы для него ровно никакого значения.

Простите, что я в Вашу тихую издательскую жизнь внес такое беспокойство. Что делать, у меня всегда случае тся что-нибудь с пьесой, и каждая моя пьеса почему-то рождается на свет со скандалом, и от сво­их пьес я не испытывал никогда обычного авторско­го, а что-то довольно странное. Во всяком случае, Вы не волнуйтесь очень и не сердитесь; я в худшем положении, чем Вы.

Ольга Леонардовна Книппер-Чехова. Из письма Вл. И. Немировичу-Данченко. Баденвешер, 27 июня (ю ию.1я) 1904 г.:

В весе теряет. Целый день лежит. На душе у него очень тяжело. Переворот в нем происходит.

Ольга Леонардовна Книппер-Чехова:

За три дня до кончины Антон Павлович почемуто выразил желание иметь белый фланелевый костюм. Когда я ответила, что в Баденвайлере нельзя испол­нить его желания, он как ребенок просил съездить в ближайший городок Фрейбург и заказать по мерке хороший костюм.

Лев Львович Рабенек:

Он просил Ольгу Леонардовну поехать в ближай­ший город Фрайбург и заказать ему для поездки в Крым два фланелевых костюма — один белый в си­нюю полоску, другой синий в белую полоску. Ольга Леонардовна решила поехать во Фрайбург и пред­ложила мне сопровождать ее.

Итак, в одно прекрасное утро мы отправились в путь-дорогу, захватив с собой старый костюм Ан­тона Павловича для мерки портному. Доехав до Фрайбурга и заказав оба костюма, мы решили вос­пользоваться чудным днем и осмотреть этот ста­рый немецкий город и его окрестности.

Антон Павлович Чехов. Из последнего письма М. П. Че­ховой. Баденеейлер, 28 июня (и июля) 1904 г.: Очень жарко, хоть раздевайся. Не знаю, что и де­лать. Ольга поехала в Фрейбург заказывать мне фла­нелевый костюм, здесь в Баденвейлере ни портных, ни сапожников. Для образца она взяла мой костюм, сшитый Дюшаром.

Питаюсь я очень вкусно, но неважно, то и дело расстраиваю желудок. Масла здешнего есть мне нельзя. Очевидно, желудок мой испорчен безна­дежно, поправить его едва ли возможно чем-ни­будь, кроме поста, т. е. не есть ничего — и баста. А от одышки единственное лекарство — это не двигаться.

Ни одной прилично одетой немки, безвкусица, на­водящая уныние.

Лев Львович Рабенек: