Чехов книга 8. Темный всадник

- А что не так с домом? – спросил я, окончательно теряя терпение.

- Он ведь холопский, - скривилась Марфушечка. – Ни люстры хрустальной тут нет, ни ваз заморских. Пол из досок сколочен. И занавески дешевые.

- В этом доме останавливался сам император, - раздался голос от порога и мы повернулись к хозяйке, которая с усмешкой осматривала нашу компанию. – И он не нуждался ни в хрустальных висюльках, ни в мраморной плитке на полу. К слову, Станиславу Викторовичу пришлось по вкусу мое кресло. Я всерьез опасалась, как бы его помощник не утащил его в резиденцию. Хоть я и верная подданная Империи, но мебель отдавать мне ужасно не хотелось.

И только это заявление заставило нашу спутницу наконец замолчать.

Глава 25 Конюшни

Марфушечка вздрогнула. И я ее понимал. Только что, девушка при свидетелях пренебрежительно отозвалась о доме, где останавливался сам Император. У такой глупости могли быть последствия. И даже несмотря на врожденную недалекость, Марфучечка должна была это понимать. Но мне было ее совершенно не жаль. Я слишком хорошо знал, что за человек передо мной.

Зимин решил не помогать нашей попутчице и лишь снисходительно усмехнулся, глядя на то, как она поправляет выбившиеся из прически локоны.

– Мне нужно позвонить, - заявила девушка после недолгой паузы.

Зимин охотно вынул из кармана телефон, набрал комбинацию разблокировки и протянул аппарат девушке. Та взяла его и принялась набирать номер. Руки Синьковой дрожали. Хотя она наверняка пыталась это контролировать. Так что вбить нужные цифры у нее вышло не с первого раза. Наконец, она нажала кнопку вызова.

Трубку взяли не сразу. Бледная Синькова присела на край дивана, растерянно глядя на экран телефона. Пока, наконец, собеседник не вышел на связь. И девушка быстро поднесла аппарат к уху:

– Алло! Папенька? Со мной все хорошо, - затараторила она. - Меня увезли на конюшни Двушкина... Я не хотела, но выбора мне не дали, - она бросила на Стаса уничижительный взгляд.

Я же подошел к хозяйскому креслу и взял в руки книгу. Среди страниц виднелась закладка из старой черно-белой карточки, на которой была изображена приятная женщина в светлом платье и соломенной шляпке. Она улыбалась неизвестному фотографу, придерживая головной убор, который норовил сорвать ветер. Сама книга представляла собой сборник сказок и была оформлена красочными иллюстрациями. Я хорошо знал это издание, потому что такое же было в доме моей бабушке. Казалось удивительным, что настолько дорогая книга нашлась в гостиной Авдотьи.

- Мне нужно, чтобы ты прислал за мной машину, - Марфушечка отвлекла меня от раздумий, повысив голос.

В последней фразе мне померещились уже знакомые капризные нотки. И в динамике послышались негромкие слова. Марфушечка молча слушала, распахнув удвиленные глаза. Судя по виду девушки, ответ не очень понравился:

– Но я хочу домой, папенька, - упрямо заявила она. - Не могу же я оставаться на ночь на этих конюшнях. Это совершенно невозможно.

Она хотела что-то добавить, но закусила губу и замолкла.

Голос в динамике стал громче. Видимо, Синьков сменил добрый тон на тот, который требовался. Он хорошо знал дочь и понимал, как с ней стоит говорить.

– Ладно, как скажешь, - процедила Марфушечка и глаза ее полыхнули яростью.

Резко, со злостью, нажала на кнопку завершения вызова, и хотела было бросить телефон в сторону, но заметив предупреждающий взгляд Зимина быстро одумалась и передала аппарат владельцу.

– Когда прибудет машина? – вежливо поинтересовался Стас.

Девушка с трудом сдержала на лице спокойное выражение и затем улыбнулась. Вышло у нее криво.

– Папенька сказал, что в город должна прибыть какая-то важная проверка. Что все может измениться. Так что мне лучше пока пожить здесь, - растерянно ответила Синькова. - Я так и не поняла, что произошло. Вы ведь тоже не знаете. Иначе бы уже рассказали мне.

Стас довольно усмехнулся:

– А что тут непонятного? - ответил он. - В город едет комиссия Синода, жандармы и кустодии. Они проведут проверку по поводу многочисленных нарушений. И решат, что делать с главами Новорильска. А как вы уже не раз нам напомнили, ваш батюшка не последний человек в городе.

От этих слов лицо Марфушечки побелело настолько, что оно могло соперничать с простынями в моем доме в Петрограде.

- Папеньку? Проверять? И какие нарушения могут ему вменить?

- Как минимум захотят выяснить, отчего в городе считают допустимым приносить в жертву подданных империи. И обворовывать случайных путников.

- Что? – искренне удивилась девица.

- Выяснят, у кого и по какому праву вы изъяли музыкальный инструмент. Тот, что находится в вашей гостиной, - продолжил пояснять Зимин.

Видимо, о таком варианте развития событий она никогда и подумать не могла.

- Обворовывать? Да что вы говорите? – запинаясь уточнила она. – Это конфискат. И хранится он в жандармерии. В здании, где и положено хранить всякие улики.

- И с этим разберутся, - пообещал мужчина.

– И… когда я смогу вернуться домой? - глупо уточнила она.

Зимин пожал плечами: