Чекистский невод

«Жигули» перемахнули проезжую часть, не стали уступать пассажирскому автобусу, резко ушли влево перед самым носом. Это стало еще одной ошибкой! Столкновения избежали, но возмущенный водитель автобуса с силой надавил на звуковой сигнал. Номера автомобиля он не заметил, а когда опомнился, было уже поздно. Преступник обернулся. Да и не только он, вся улица обернулась! Майор ударил по газам, лихорадочно переключая передачи. Этот гад все понял, бросился бежать. И снова они не видели его лица! Он нацепил на нос солнцезащитные очки с огромными стеклами – сварщик, ей-богу! Что за мода такая! Кепка на лбу, очки, бородка – хрен поймешь, кто такой! Преступник улепетывал по тротуару. Споткнулся парнишка, идущий навстречу, упал – преступник просто перепрыгнул через него! Он был неплохо физически развит, бежал, как подготовленный спортсмен, болталась сумка с «противогазом». Оборачивались люди. Но расстояние сокращалось. Возбудились сотрудники на заднем сиденье. «Попался, сука…» – не стеснялся в выражениях Косых. И хоть бы один милицейский патруль поблизости! До объекта оставалось метров семьдесят, когда он резко свернул вправо – в переулок. Этого следовало ожидать. Михаил, притормозив, вписался в поворот – и вдруг резко затормозил, едва не протаранив грузовик! В доме размещался гастроном, а на его торце разгружался ЗИЛ с хлебной будкой. Он перекрыл весь проезд, водителю просто некуда было встать. Квартал возводили в допотопные времена, когда никто и не помышлял о всеобщей автомобилизации. Преступник обогнул кабину, бросился дальше. Мужики в серых робах вытаскивали из будки поддоны с хлебом. Михаил призывно засигналил. Да какого черта! Пока сообразят и отъедут, пройдет уйма времени! Он натянул стояночный тормоз, первым вывалился из машины, припустил по дорожке. Косых обогнал его, со злостью шарахнул по капоту ЗИЛа, пробегая мимо.

– Комитет государственной безопасности! – кричал Матвей, обращаясь, видимо, к грузчикам. – Всем оставаться на месте!

Какая реклама, черт возьми. Грузчики растерянно оборачивались, один чуть не выронил поддон с пахучими буханками. Субъект в парусиновой кепке бежал по асфальтовой дорожке не оборачиваясь. Справа тянулась ограда – кажется, больница, слева – детский сад за забором. Свернуть было некуда. Зла уже не хватало. Кабы не хлебная будка, уже бы догнали! Навстречу шли какие-то дети – они растерянно уступили дорогу. Беглец промчался мимо них. Косых извлек на бегу пистолет – приходилось носить в жару ветровку, чтобы не шокировать общественность.

– Не стрелять… – прохрипел Кольцов. – Не отпишемся потом… Так возьмем…

Дети остались где-то сзади. Как быстро кончилась ограда детсада! Преступник метнулся влево, взлетел на пригорок и пропал из виду. Бежали на пределе, запыхавшись, бросились в ту же щель. На пригорке – кучка ржавых металлических гаражей, стыдливо окутанных листвой тополей. Узкие проходы между коробами. Косых вскарабкался первым, пробился через путаницу веток, грузно побежал, увязая в мусоре. За ветками светлело открытое пространство. Внезапно охнул Николай, донесся звук падающего тела. Сердце екнуло. Стиснув кулаки, Михаил выпрыгнул из узкого прохода, чуть не запнулся о стонущего на земле капитана. Мгновенно оценил обстановку – Николай вроде цел, лишь по голове схлопотал. Кольцов завертелся на месте, сжав кулаки. Сзади налетел Матвей – и все же парень его уронил, ротозей неуклюжий! Глупо чихвостить своих подчиненных, сам недалеко от них ушел. Все трое поднялись с земли, неприязненно таращась друг на друга, Николай держался за голову, но кровь не шла, и глаза не разбегались.

– Оружие на месте?

– На месте… – простонал Николай. – Огрел меня чем-то, падла, когда я выбежал… Не спрашивай, Михаил, не видел я его лица, вообще ни хрена не видел…