Человеческое и для людей (СИ)

И произошло следующее: да, Приближёнными делали кого попало, но с чётким и однозначным условием: сила твоя — дар лишь временный. Закончится волна — откажешься, как согласился, договорились?

Эх, люди-люди. Поразительные мы всё-таки существа: всегда смотрим вперёд с надеждой — всегда думаем, что там, в будущем, как-нибудь исхитримся и победим что угодно… и кого угодно.

Вы уже догадываетесь, к чему всё идёт, не так ли? Всё верно — волна схлынула, и Приближённые разделились на три группы: те, у кого с моральным обликом всё просто было хорошо; те, у кого он сначала был так себе, но наблюдение за «горящим и гниющим миром» приоритеты заметно выпрямило, и… остальные. Часть которых на слово, данное сильнейшим, решила бесстрашно наплевать.

Видят Создатели, я не знаю, на что они рассчитывали. Я ещё хоть как-то могу понять тех, кто сбежал: «хоть как-то», потому что это тоже не очень-то умно — если ты своё могущество Приближённого будешь использовать, тебя найдут, а если не будешь, зачем оно тебе? Положи, где взял, и живи спокойно, коль не бедокурил излишне... или сможешь заслужить людское прощение — и такие истории ведь были, как же им не быть.

Но история девяноста трёх — это история совершенно иная.

Представьте себе: собирает сильнейший тех, кто ему обещание дал и ничего-то, спасая мир, не понял, и говорит; мол, приближены вы были к Отчаянию в отчаянные времена — однако времена … в отличие от вас… изменились, и настала пора данное слово сдержать — и из Оплота убраться . А они, переглянувшись да пошушукав , ему в ответ заявляют: нас тут девяносто, а ты — один; улавливаешь намёк?

Велан, разумеется, всё уловил: осознал, что его не разумеют, то есть надо бы попытаться объяснить свою позицию доступнее. Он взмахнул рукой, перенёс всех участников действа — включая себя — в Пепельную Пустыню, указал на лежащее везде воплощение её названия и сказал: «Либо вы выражаете добровольность, и мы, завершив ритуал передачи, мирно расходимся; либо становитесь вот этим».

Девяносто три… не самых умных человека решили продолжить не разуметь и активно своё неразумение продемонстрировать, и тут как…

Сами их сильнейшества, саринилла, крайне редко что-либо обещают. Но если уж пообещали, будьте уверены — сделают.).

— Как я сказал в самом начале, историю эту знают все Приближённые, и мораль для них проста: разрешением творить что угодно Приближение не является, и от расплаты ты никуда не денешься, и выпендриваться не стоит — ох, не стоит. Для вас же, дерзновенная и драгоценная, мораль несколько иная: сейчас-то времена — отнюдь не отчаянные. Сейчас их сильнейшествам нет нужды скрепя сердце приближать к себе всякий сброд и, скрипя зубами, закрывать глаза на… сомнительные выходки. И Приближённые знают — и это тоже. Понимаете?