Человек, Бог и бессмертие. Размышления о развитии человечества

У читателя может возникнуть резонный вопрос: «Как же так получилось, что разумные люди не распознали всю ложь и ошибочность магии раньше? Как они могли продолжать лелеять надежды, которые раз за разом разбивались? Почему они продолжали играть в игру, результат которой был известен заранее? Зачем бормотали высокопарную чепуху, которая ни к чему не приводила? Зачем цепляться за убеждения, которые опровергаются личным опытом? Зачем повторять эксперименты, которые так часто заканчиваются неудачей?» Ответ, по-видимому, заключается в том, что подобную ложь было не так легко распознать, а отсутствие результата применения магии не было столь очевидным, поскольку во многих, возможно даже в большинстве, случаях желаемое событие действительно следовало за совершением обряда с большим или меньшим интервалом. Необходимо было обладать неординарным интеллектом, чтобы понять, что и в этих случаях обряд необязательно был причиной события. За обрядом, призванным вызвать ветер, дождь или смерть врага, рано или поздно всегда следовало некое событие, которое первобытный человек рассматривал в качестве прямого результата обряда и лучшего возможного доказательства его эффективности. К примеру, обряды, совершаемые утром для той цели, чтобы помочь солнцу взойти, и весной, чтобы пробудить от зимнего сна спящую землю, неизменно завершаются успехом, по крайней мере, в зонах умеренного климата; ведь в этих регионах солнце каждое утро встает на востоке, и из года в год весной земля вновь покрывается травой. Вот почему практичный первобытный дикарь в своем крайнем консерватизме вполне может оставаться глух к тонкостям теоретических сомнений интеллектуала, который осмелится намекнуть, что восход солнца и наступление весны не являются прямым следствием аккуратного выполнения определенных ежедневных или ежегодных церемоний и что солнце может продолжать восходить, а деревья цвести даже в случае, если эти церемонии время от времени прерываются или даже прекращаются вовсе. Эти сомнения, разумеется, были бы отвергнуты как опасные домыслы, разрушающие суть веры и явно противоречащие опыту. «Разве может быть что-то проще, – рассуждает приверженец традиций, – чем то, что я зажигаю свою копеечную свечу на земле, а солнце затем разжигает большой огонь в небе? Или, когда я весной надеваю свое зеленое одеяние, разве деревья после этого не делают то же самое? Это факты, доступные всем, и на них я опираюсь. Я – простой практик, я из ваших пустозвонов-теоретиков. Теории, домыслы и все подобное – это, может быть, и хорошо, и я не имею ни малейшего возражения против того, чтобы вы предавались им, если, конечно, вы не применяете их на практике. Но позвольте мне придерживаться реальных фактов». Ошибочность этого рассуждения очевидна, поскольку речь идет о фактах, относительно которых мы уже давно определились. Но если аргумент подобного уровня будет применен к вопросам, которые все еще обсуждались… Можно усомниться в том, что английская аудитория не будет аплодировать и доверять оратору, прибегшему к подобному аргументу. Если подобного толка аргументы актуальны даже сегодня, стоит ли удивляться, что они давным-давно принимались на веру дикарями?

XCVIII. Магия старше религии