Человек, Бог и бессмертие. Размышления о развитии человечества

На протяжении долгих веков в разных странах магия сливалась с религией, однако есть все основания полагать, что так не было с самого начала и что было время, когда человек в удовлетворении своих природных потребностей полагался исключительно на магию. Во-первых, рассмотрение фундаментальных понятий магии и религии может склонить нас к предположению, что магия старше религии. Мы видели, что, с одной стороны, магия не что иное, как ошибочное применение самых простых результатов деятельности разума, а именно ассоциации идей в силу сходства или смежности; с другой стороны, религия предполагает, что за кулисами природы действуют сознательные или личностные субъекты, превосходящие человека. Очевидно, что концепция личностных агентов более сложная, чем простое признание сходства или смежности идей; и теория, предполагающая, что ход вещей в природе определяется сознательными субъектами, является более сложной и требует более высокого уровня интеллекта. Даже животные ассоциируют представления о вещах, схожих друг с другом или знакомых им по личному опыту. Едва ли они сумели бы выжить хоть один день, не полагаясь на это. Но разве кто-либо приписывает животным веру в то, что явления природы создаются множеством невидимых животных или одним огромным и чрезвычайно сильным животным, стоящим за кулисами? Вероятно, не будет несправедливостью по отношению к животным предположить, что честь создания теории такого рода должна принадлежать человеческому разуму. Таким образом, если магия выводится непосредственно из элементарных процессов рассуждения и, по сути, является не более чем заблуждением, в которое разум впадает почти непроизвольно, то религия опирается на представления, постичь которые способен интеллект куда более искушенный. Становится очевидным, что в ходе эволюции нашего вида магия возникла раньше религии, а человек пытался силой заклинаний и чар принудить природу подчиняться себе, но лишь только потом попытался уговорить и умиротворить хитрую, капризную и раздражительную богиню-природу с помощью молитв и жертвоприношений.

XCIX. От магии к религии

Если эпохе религии, как мы полагаем, во всем мире предшествовала эпоха магии, то вполне естественно, что следует задаться вопросом о том, какие причины заставили человечество, или скорее часть его, отказаться от магии и перейти к религии. Задумавшись о разнообразии фактов, требующих объяснения, а также о недостатке имеющихся в нашем распоряжении сведений, приходится признать, что на полное решение столь глубокой проблемы вряд ли стоит надеяться и что самое большее, что мы можем сделать в таком положении, – это рискнуть выдвинуть более или менее правдоподобное предположение. Поэтому со всей осторожностью я бы предположил, что запоздалое признание магии бесполезной со всех точек зрения заставило наиболее интеллектуально развитую часть человечества искать новые более разумные объяснения явлений природы и, следовательно, лучшие методы использования ресурсов этой самой природы. Более интеллектуально одаренные, по-видимому, со временем поняли, что магические обряды и заклинания на самом деле не дают тех результатов, на которые были рассчитаны. Это открытие неэффективности магии должно было произвести принципиально важный, хотя, возможно, и не самый быстрый и не самый очевидный переворот в сознании человека, который был бы способен это открытие совершить. Именно за счет этого открытия люди впервые осознали свою неспособность манипулировать по своему усмотрению некоторыми природными силами, которые, как они до сих пор считали, полностью были им подвластны. Это было признание человеческого невежества и слабости. Человек осознал, что принял за истинные причины явлений те, что таковыми не были, и что все его усилия повлиять на природу, опираясь на эти мнимые причины, были напрасны. Он дергал за нити, к которым ничего не было привязано; он шел, как ему казалось, прямо к цели, а на самом деле блуждал по кругу. Не в том дело, что, например, дожди, которые он так упорно пытался вызвать, перестали орошать жаждущую землю. Дожди шли как раньше, но уже вследствие действий самого человека. Солнце по-прежнему совершало свой дневной круг, а Луна – ночной путь по небу; смена времен года по-прежнему происходила; люди по-прежнему рождались для труда и печали и по-прежнему после краткого пребывания здесь отправлялись к праотцам. Все шло своим чередом, но для того человека, с чьих глаз спала пелена, все уже казалось иным. Он больше не мог тешить себя приятной надеждой, что именно он управляет землей и небом и что времена года остановят свой бег, если он перестанет приносить жертвы. В смерти своих врагов и друзей он больше не видел доказательства силы своих или вражеских чар; теперь он знал, что и друзья, и враги покорились силе, превосходящей все его возможности, и подчинились судьбе, которой он бессилен управлять.