Человек-эхо

— Нам нужен результат. И нужен как можно скорей, прежде чем появились новые трупы. Поговаривают о том, чтобы поднять эту тему во время «Правительственного часа»[49], ты в курсе, Эллиотт? Они собираются спросить, блин, у самого премьер-министра, почему крупнейшее дело в истории страны еще не передано Столичной полиции!

— Назначьте кого угодно на мое место, сэр, и уверяю вас: они получат точно такой же результат.

— Может, это и так, но нам нужно, чтобы люди видели: мы делаем все возможное и невозможное. — Пауза. — Завтра ты устраиваешь эту поминальную церемонию? — уточняет Марш.

Кара кивает.

— После этого у тебя ровно сутки. Дальше мы передаем это дело в Мет.

* * *

Кара выходит из его кабинета и быстро спускается по лестнице. Резко распахивает дверь женского туалета, заходит в одну из кабинок, опускает крышку сиденья и садится на нее, опустив голову между коленями и обхватив ее руками.

Она не винит Марша. Кара и сама чувствует, как плохо продвигается расследование. Понимает, что зацепиться практически не за что.

Завтрашняя церемония — их единственный шанс, пусть даже это и выстрел наобум. Отчаянная попытка воззвать к самолюбию этого типа в надежде на то, что он не устоит и объявится там. Но тогда что? Как они поймут?

Половина ее чувств — как будто ей уже совершенно на все наплевать. Кара уже несколько дней практически не ела ничего горячего, за всю последнюю неделю наспала в сумме не более восьми часов. Она так редко бывает дома, что ее муж завел шашни с приходящей няней. Более нездорового образа жизни трудно и представить.

Она уже размышляет, не стоит ли просто на все забить. Разложить все по коробкам и передать в Столичную полицию или Национальное агентство по борьбе с преступностью[50] — вот пусть у них голова и болит.

А потом можно пойти домой. Принять ванну. Посмотреть последние серии «Короны»[51] по «Нетфликсу».

Кара слышит, как в туалет входит кто-то еще, закрыв дверь соседней кабинки. Сознает весь идиотизм ситуации — что она сидит тут, прислушиваясь, как кто-то отправляет свои физиологические надобности.

Это не для нее. Такое вот пораженчество. Эти лапки кверху.

Этот человек изнасиловал восьмерых женщин, убил тринадцать. Разделал, как на бойне, одиннадцать мужчин, еще одного целиком хранил в морозилке. Она мысленно подсчитывает остальных мертвецов — всего получается двадцать восемь, не считая поджога, которым занимается Тейлор. Едва может поверить этой цифре, та просто не укладывается в голове.

Кара выходит из кабинки и моет руки. Встает перед зеркалом. «Нет уж, ты от меня не уйдешь, — решительно думает она. — Даже если по ходу дела это разрушит всю мою жизнь».

Глава 55

Гриффин уже вернулся, но помалкивает. Джесс спрашивает, не хочет ли он что-нибудь съесть, но он лишь качает головой — нет. Похоже, ничего нового не произошло.

Но она буквально сходит с ума, будучи запертой здесь.

— Гриффин… — тихо начинает Джесс. Подсаживается к нему за стол, где он молча смотрит в свой лэптоп. — Ты уже разговаривал с сестрой про мое дело?

Он кивает:

— Да, но ничем не могу обрадовать. Тебя по-прежнему хотят арестовать.

Джесс чувствует, как ее моральный дух окончательно падает.

— Но ты не сказал ей, где я?

— Нет.

Она хочет спросить почему. Но не осмеливается. Не хочет ставить под вопрос действия Гриффина, вызывать у него сомнения в себе. Он же коп, в конце-то концов.

Тот по-прежнему внимательно всматривается в экран, и Джесс вспоминает свои вчерашние размышления. Он знает?

— Про тот случай там тоже есть? — спрашивает она. Гриффин поднимает на нее острый взгляд. И этим единственным взглядом отвечает на вопрос. Да, знает.

— Что там говорится? — Джесс с трудом заставляет себя задать этот вопрос.

— Не особо много.

— Это совсем не то, что все подумали! — Эти слова вырываются у нее, прежде чем она успевает прикусить язык. Не в силах заставить себя посмотреть на Гриффина, Джесс не сводит взгляда с кучи газетных вырезок, все еще усыпающих стол. — Это вышло совершенно случайно.

Чувствует на себе его взгляд. Ей нужно рассказать ему, прямо сейчас, пока она не передумала.

— Он пытался остановить меня, когда… ну сам понимаешь. — Она машет рукой в сторону ванной, и Гриффин кивает. — Это была одна из таких старомодных опасных бритв, которую я купила специально для этих целей. Все это случилось поздно вечером, Элис уже спала, и я не думала, что мне кто-то помешает. Но Патрик попытался отобрать у меня бритву, и она выскользнула и очень сильно порезала ему руку. Он стал кричать. Я тоже кричала. Соседи, наверное, вызвали полицию.

Джесс едва помнит, что произошло дальше. Она была в истерике, орала и визжала, выбежав на улицу. Кто-то из полицейских перехватил ее, заломил руки за спину, уперся коленом между лопатками, и она врезалась лицом в тротуар.

— Они отвезли меня куда-то — не помню, как они это называли, но это было в психбольнице.

— Изолятор безопасного содержания согласно сто тридцать шестому пункту АПЗ, — машинально подсказывает Гриффин.